Сказка Старик Хоттабыч: 19. Помилуй нас, о могущественный владыка! читать текст онлайн, скачать бесплатно

Мобильная версия сайта
Сказка Старик Хоттабыч: 19. Помилуй нас, о могущественный владыка!

Читать сказки онлайн / Авторские сказки / Сказки Лагина Л.И.

Старик Хоттабыч: 19. Помилуй нас, о могущественный владыка!Дважды попадал в тот день ковёр-самолёт в густую облачность, и каждый раз уже почти совсем высохшая борода Хоттабыча снова отсыревала настолько, что нечего было думать и о самом простеньком чуде. Ну, хотя бы о таком, чтобы раздобыть немного пищи. А голод давал себя знать.

Даже Женин рассказ о том, что он пережил за последние сутки, не мог отвлечь наших воздухоплавателей от мыслей о еде.

И, главное, полёту не было видно ни конца ни края.

Было голодно, скучно и очень неудобно. Ковёр словно застыл на месте — так медленно он летел и так однообразна была степь, расстилавшаяся глубоко под ними. Изредка внизу неторопливо проплывали города, голубенькие ленточки рек, и снова тянулись степь, поля, поля, поля, покрытые уже пожелтевшим ковром созревавших хлебов. Из этого обстоятельства Женя сделал правильный вывод, что они пролетали над южными районами страны. Потом вдруг впереди и справа блеснула во весь горизонт бескрайняя полоса голубой воды, а слева — зубчатая линия очень далёких гор.

— Чёрное море! — воскликнули в один голос и Волька и Женя.

— О горе нам! — вскричал Хоттабыч. — Нас несёт прямо в море!

Но, к счастью, своенравный воздушный поток повернул ковёр чуть налево, на большой скорости зашвырнул его в густые облака и вместе с облаками помчал вдоль Кавказского побережья.

Сквозь окно в тучах Женя успел заметить промелькнувший далеко под ними город Туапсе с пароходами, стоявшими на рейде и у длинного, далеко вдавшегося в море причала.

Потом всё снова скрылось в густом тумане. Одежда и обувь наших путешественников опять — в который уже раз! — обильно пропитались влагой, а ковёр до того отяжелел, что резко, со свистом пошёл на снижение. В несколько минут облака остались далеко позади. Вскоре под ковром показался в ослепительных закатных огнях знаменитый город-курорт Сочи.

Всё более и более снижаясь, ковёр помчался над широкой и нарядной автострадой Сочи — Мацеста. А с ковра нашим героям, оцепеневшим в ожидании теперь уже совсем близкого рокового конца, казалось, что это автострада, густо утыканная дворцами санаториев, стремительно мчится навстречу ковру-самолёту.

Показался и тут же исчез красивый мост над очень глубокой и узкой долиной.

Вот уже совсем близко под ковром пронеслись верхушки деревьев. Казалось, опусти с ковра руку, и ты до них сможешь дотронуться.

Промелькнула под самым ковром-самолётом громада санатория, от которой бежали к морю вниз по крутому берегу две голубоватые ниточки рельсов фуникулёра.

Ещё несколько мгновений, и, подняв тучу брызг, ковёр со всего хода шлёпнулся в бассейн для плавания санатория имени Орджоникидзе.

Кругом было пустынно и тихо. Был час ужина, и все отдыхающие отправились в столовую.

Пыхтя и отфыркиваясь, злополучные путешественники выбрались на берег бассейна.

— Могло быть хуже, — сказал Волька, с любопытством оглядываясь по сторонам.

— Ага, — сказал Женя. — Могли за милую душу разбиться об какое-нибудь здание. Или об гору.

Хорошо ещё, что поблизости не было ни души. Присев на лежаки, которых было здесь великое множество, наши путешественники разделись, выкрутили мокрую одежду, кряхтя и зябко поёживаясь, снова натянули её на себя и вышли за сетчатую проволочную ограду бассейна.

— Мне бы только подсушить бороду, и всё бы устроилось наилучшим образом, — озабоченно промолвил Хоттабыч и на всякий случай потрогал её. — Ц-ц-ц! Она совсем сырая!

— Поищем кухню, — сказал Женя. — Может быть, тебе позволят подсушиться у плиты. Эх, сейчас бы кусочек хлебца граммов на четыреста и граммов по двести любительской колбаски на брата!

— Или картошки горяченькой с маслицем, — подхватил Волька.

— Вы разбиваете моё сердце, о юные мои друзья! — воскликнул в превеликой тоске Хоттабыч. — Ибо это по моей вине вы.

— Не по твоей, не по твоей! — успокоительно перебил его Волька. — Пошли искать кухню.

Они миновали опустевший теннисный корт, спустились вниз по асфальтированной дорожке, прошли под высокой аркой, и перед ними раскрылись во всём их великолепии белоснежные, в колоннах здания шахтёрского санатория имени Орджоникидзе. Круглый фонтан, обширный, как танцевальная площадка, с тяжёлым плеском вздымал на высоту трёхэтажного дома пышные струи воды. Окна центрального здания были ярко освещены.

— Мы погибли! — тихо воскликнул Хоттабыч. — Мы попали во владения богатейшего и могущественнейшего владыки. Сейчас появится стража, и нам отрубят головы. И во всём этом буду повинен я, и только я, о горе, о позор на мои седины!

Женя прыснул со смеху, и Волька ткнул его кулаком в бок, чтобы он замолчал, не сердил старика.

— Какая такая стража? Какие головы? — возразил Волька Хоттабычу. — Обыкновенный санаторий. То есть, ну, не совсем обыкновенный, а очень хороший. Хотя тут, в Сочи, кажется, все такие.

— Я разбирался в дворцах, о Волька, когда не было на свете твоих прапрапрапращуров! Уж мне ли не знать, что сейчас набежит стража и. О горе нам, она уже бежит!

Действительно, сейчас и ребята услыхали — по широкой каменной лестнице быстро, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, спускался какой-то человек.

— Джафар! — крикнул тем временем кто-то, перевесившись через балюстраду центрального здания. — Поищем вместе, после ужина! Никуда они на ночь глядя не пропадут! Джафар!

— Вы слышали? — вскричал Хоттабыч, схватив Вольку и Женю за руки, и что есть силы потащил их сначала на боковую аллею, а оттуда в кусты. — Вы слышали? Это кричал начальник стражи. Они будут нас искать вместе после ужина, и они нас разыщут. А борода моя полна воды, словно губка, и я бессилен, как ребёнок!

В это время взгляд его упал на два полотенца, белевших на спинке садовой скамейки.

— Аллах! — восторженно воскликнул он и бросился к полотенцам. — Вот что поможет мне осушить мою бороду! И тогда нам не страшна никакая стража!

Он поднял сначала одно, потом другое полотенце и издал горестный стон:

— Аллах, они совсем влажные. А стража уже так близко!

Он всё же принялся торопливо протирать полотенцем бороду.

За этим занятием его и застал рослый азербайджанец в роскошном тёмно-малиновом халате с бранденбурами. Он возник из-за розовых кустов неслышно и неожиданно, как чёртик из коробки.

— Ага! — произнёс он довольно спокойно. — Они здесь. Скажи, дорогой, это твоё полотенце?

— Помилуй нас, о могущественный владыка! — хлопнулся на колени Хоттабыч. — Пусть уж мне одному отрубят голову, но эти отроки ни в чём перед тобою не виноваты. Отпусти их! Они ещё так мало прожили на свете.

— Хоттабыч, встань и не говори глупостей! — смущённо перебил его Волька. — При чём тут владыка? Это самый обыкновенный отдыхающий.

— Не встану, покуда этот прекрасный и великодушный султан не обещает сохранить вам жизнь, о юные мои друзья!

Азербайджанец пожал могучими плечами:

— Дорогой гражданин, зачем обижаешь? Ну какой я султан? Я нормальный советский человек. — Он приосанился. — Я буровой мастер Джафар Али Мухаммедов. Баку знаешь?

Хоттабыч отрицательно мотнул головой.

— Биби-Эйбат знаешь? — продолжал Мухаммедов.

Хоттабыч снова мотнул головой.

— Газеты читаешь? Ну, чего стоишь на коленях! Стыдно. Ой, как стыдно и неудобно, дорогой! Мухаммедов насильно поднял старика на ноги.

— Одну минуточку, товарищ! — заговорщически шепнул Волька, отводя Мухаммедова в сторонку. — Вы на старика не обращайте особенно внимания. Он не совсем нормальный. А тут мы ещё так промокли.

— Ва! — обрадовался буровой мастер. — Вы тоже под дождь попали в горах? Я совсем мокрый пришёл, как мышь. Вай, вай, старик простудиться может! Дорогой человек, — подхватил он под руки Хоттабыча, который совсем было собрался снова хлопнуться на колени, — ты мне очень знаком, ты не из Ганджи будешь? Ты на моего папашу похож. Только мой папаша старше. Моему папаше уже восемьдесят третий год пошёл.

На это Хоттабыч запальчиво ответил:

— Да будет тебе известно, о державный властитель, что мне уже пошёл три тысячи семьсот тридцать третий год!

К чести Мухаммедова, он даже глазом не моргнул, услышав это заявление Хоттабыча. Он только понимающе кивнул Вольке, который ему усиленно подмигивал из-за спины Хоттабыча.

Прижав правую руку к сердцу, буровой мастер учтиво отвечал Хоттабычу:

— Конечно, дорогой, конечно. Но ты чудно сохранился. Пойдём согреемся, покушаем, отдохнём, а то ты ещё, не дай бог, простудишься. Ва, до чего ты мне моего папашу напоминаешь!

— Не смею ослушаться, о державнейший, — льстиво ответствовал Хоттабыч, нет-нет да и дотрагиваясь до своей бороды. Увы, борода была ещё очень-очень сыра.

Ох как беспокойно было у него на душе! Весь его опыт восставал против того, что владелец дворца может ни с того ни с сего позвать к своему столу безвестного старика с двумя отнюдь не роскошно одетыми отроками. Значит, здесь кроется какой-то подвох. Быть может, этот Джафар Али ибн Мухаммед нарочно заманивает их внутрь своего дворца, чтобы вдоволь над ними посмеяться, а потом велеть отрубить им головы или швырнуть их на растерзание в клетку с хищными зверями. Надо, ох как надо держать ухо востро! осказках.ру - oskazkax.ru

Так размышлял Хоттабыч, подымаясь вместе с юными друзьями по просторной лестнице в первый спальный корпус.

На лестнице и в коридоре не было ни души, и это только утвердило Хоттабыча в его подозрениях.

Мухаммедов ввёл их в свою палату, заставил Хоттабыча переодеться в пижаму и ушёл, предложив располагаться как дома:

— Я скоро вернусь, только распоряжусь насчёт кой-чего. Я сейчас.

«Понятно! — подумал Хоттабыч. — Знаем мы, насчёт чего и кому ты распорядишься, о коварный и лицемерный властелин! У тебя чёрствое сердце, чуждое состраданию. Отрубить головы таким славным отрокам!»

А славные отроки тем временем осмотрелись в уютной палате.

— Ого! — обрадовался Волька. — Видишь? Он поднял и поставил снова на столик заурядный комнатный вентилятор, который, однако, Хоттабыч видел впервые в жизни.

— Это вентилятор, — пояснил Волька. — Сейчас мы тебе подсушим бороду.

И в самом деле, через две минуты борода Хоттабыча была вполне годна к употреблению.

— Сейчас проверим, — промолвил хитрый старик таким тоном, словно он ничего и не задумал.

Он вырвал два волоска. И не успел ещё растаять в воздухе сопутствующий этому хрустальный звон, как наши друзья вдруг оказались километрах в пяти от санатория имени Орджоникидзе, на ещё не остывшей от дневного зноя гальке.

В двух шагах от них чуть слышно плескались тёплые иссиня-чёрные волны ласкового прибоя.

— Вот так будет лучше, — удовлетворённо пробормотал Хоттабыч и, прежде чем ребята успели пикнуть, выдрал ещё три волоска.

В то же мгновение перед нашими путешественниками возник на гальке поднос с дымящейся жареной бараниной и ещё один поднос, поменьше, с фруктами и лепёшками. Затем Хоттабыч щёлкнул пальцами, и рядом с большим подносом оказались два причудливых бронзовых кувшина с шербетом.

— Вот это здорово! — воскликнул Женя. — А наша одежда?

— Увы, я стал не по годам рассеян! — покритиковал себя Хоттабыч, вырвал ещё волосок — и одежда и обувь наших путешественников мгновенно высохли.

Больше того: одежда выглядела теперь так, словно её только что хорошенько отутюжили, а обувь наших юных друзей не только заблестела, но даже запахла самым дорогим сапожным кремом.

— И пусть теперь этот коварный властелин Джафар Али ибн Мухаммед приводит за нами в свой дворец сколько угодно стражи! — удовлетворённо промолвил старик, наливая себе чашку душистого ледяного шербета. — Птички улетели прямо из-под ножа!

— Ну какой он властелин! — возмутился Волька. — Обыкновенный хороший человек. И пошёл он ни за какой ни за стражей, а принести нам покушать, если хочешь знать.

— Не учи меня, о Волька! — огрызнулся Хоттабыч, не на шутку огорчённый тем, что его юные спутники и не думают благодарить его за спасение от смертельной опасности. — Мне ли не знать, как выглядят властелины и как они себя ведут! Знай, что нет более коварных людей, чем султаны!

— Да не султан он, а мастер, понимаешь, буровой мастер!

— Не будем спорить, о Волька, — хмуро отвечал старик. — Не пора ли нам перейти к трапезе?

— А пижама? — злорадно воскликнул Женя, поняв, что старика в этом споре не переспоришь. — Ты унёс на себе казённую пижаму.

— Аллах! — огорчился Хоттабыч. — Я никогда не осквернял себя воровством.

Если бы отдыхающие санатория имени Орджоникидзе не находились в этот миг в залитой светом просторной столовой за ужином, они, возможно, увидели бы, как из тёмного неба, откуда-то со стороны Мацесты, вдруг промчались примерно на высоте третьего этажа самые заурядные полосатые пижама и пижамные брюки, влетели через раскрытый балкон в комнату Мухаммедова и сами по себе аккуратно повисли на той самой спинке стула, с которой совсем недавно снял их наш славный буровой мастер, чтобы переодеть продрогшего Хоттабыча.

Что же до Мухаммедова, то он, ещё не добравшись до столовой, начисто и навсегда забыл о старике и двух мальчиках, которых он только что оставил.

— Нашёл, — сказал он своему соседу по комнате. — Оба полотенца нашёл. Мы их оставили на скамеечке, когда отдыхали.

Засим он поудобней уселся за стол и воздал должное ужину.

Следующая глава:
Старик Хоттабыч: 20. Волька Костыльков – племянник Аллаха
Предыдущая глава:
Старик Хоттабыч: 18. Будьте знакомы!
В начало:
Содержание

Добавить сказку в Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Мой Мир, Твиттер или в Закладки
На сайте oSkazkax.Ru собрана большая коллекция сказок. Она интересна будет как детям так и их родителям. Здесь вы сможете найти подходящую тему, по авторам сказок или по народам, на языке которых написаны эти произведения. Также в скором будущем сказки можно будет смотреть и слушать прямо на нашем портале. Окунитесь в детство, вместе с героями, персонажами народных былин и сказаний. Часто когда детишки ложатся спать просят рассказать на ночь увлекательную историю, желательно новую. Здесь вы найдете их множество и каждый вечер сможете удивлять своего малыша. Чтение на ночь позволит ему лучше засыпать, повышать словарный запас, быть эрудированнее и добрее.