Сказка 1001 ночь. 152. Рассказ о Таваддуд
Читать сказки онлайн / Сказки 1001 ночь
Четыреста сорок третья ночь
Когда же настала четыреста сорок третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда оборвались доводы факиха, он поднялся на ноги и сказал: "Засвидетельствуй, о повелитель правоверных, что девушка более сведуща в законоведении, чем я".
"Я спрошу тебя кое о чем, - сказала девушка. - Дай мне быстрый ответ, если ты знающий". - "Спрашивай!" - сказал факих, и девушка спросила: "Что такое стрелы веры?" - "Их десять, - отвечал факих, - первая - исповедание, то есть верование; вторая - молитва, то есть природное свойство; третья - подать на бедных, то есть чистота; четвертая - пост, то есть щит; пятая - паломничество, то есть закон; шестая - война за веру, те есть избавление; седьмая и восьмая - побуждение и блатному и запрещение порицаемого, то есть ревность ко благу, девятая - общее согласие, то есть содружество, и десятая - искание знания, то есть достохвадьный путь".
"Хорошо! - отвечала девушка. - За тобой остался еще вопрос: что такое корни ислама?" - "Их четыре: здравые верования, искренность в стремлении к цели, память о законе и верность обету". - "Остался еще вопрос, - сказала девушка, - ответишь - хорошо, а нет - я сниму с тебя одежду". "Говори, девушка!" - сказал факих, и девушка спросила: "Что такое ветви ислама?" И факих помолчал некоторое время и ничего не ответил.
И девушка воскликнула: "Снимай с себя одежду, и я растолкую тебе это". - "Растолкуй, и я сниму для тебя с него одежду!" - сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: "Их двадцать две ветви: следование книге Аллаха великого, подражание его посланнику (да благословит его Аллах и да приветствует!), прекращение вреда, употребление в пищу разрешенного, воздержание от запретного, исправление несправедливостей в пользу обиженных, раскаяние, знание закона веры, любовь к другу Аллаха [454], следование ниспосланному, признание посланных Аллахом правдивыми, опасение перемены, готовность к последнему отъезду, сила истинной веры, прощение при возможности, крепость при болезни, терпение в беде, знание Аллаха великого, знание того, с чем пришел его пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), непокорность Иблису-проклятому, борьба со своей душой и неповиновение ей и полная преданность Аллаху".
И когда повелитель правоверных услышал это от девушки, он велел снять с факиха его одежду и тайлесан [455], и факих снял это и вышел, огорченный и пристыженный перед повелителем правоверных.
А затем поднялся перед девушкой другой человек и сказал ей: "О девушка, выслушай от меня несколько вопросов". - "Говори!" - сказала девушка, и факих спросил: "Что такое правильное вручение товара?" - "Когда известна цена, известен сорт и известен срок уплаты", - отвечала девушка.
"Хорошо! - сказал факих. - Каковы правила еды и установление о ней?" - "Правила еды, - сказала девушка, - сознание, что Аллах великий наделил человека и накормил его и напоил, и благодарность Аллаху великому за это". - "А что такое благодарность?" - спросил факих, и девушка отвечала: "Благодарность состоит в том, чтобы раб израсходовал вес, чем наградил его Аллах великий, на то, для чего он это сотворил". - "А каковы установления об еде?" - спросил факих, и девушка отвечала: "Произнесение имени Аллаха, омовение рук, еда сидя на левом бедре и тремя пальцами и вкушение того, что у тебя под рукой". - "Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, в чем пристойность при еде?" И девушка отвечала "В том, чтобы класть в рот маленькие куски и редко смотреть на сидящего рядом". - "Хорошо" - сказал факих..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок четвертая ночь
Когда же настала четыреста сорок четвертая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка была опрошена о пристойности при еде и дала ответ, спрашивающий факих сказал ей: "Хорошо! Расскажи мне об убеждениях сердца и определении их через противоположное". "Их три, - отвечала девушка, - и противоположных определений тоже три. Первое убеждение - вера, а противоположное определение этого - отказ от многобожия; второе убеждение - сунна, а противоположное определение этого - отказ от новшеств; третье убеждение - покорность Аллаху, а противоположное определение этого - отказ от ослушания его".
"Хорошо! Расскажи мне, каковы условия малого омовения?" - сказал факих. И девушка отвечала: "Предание себя Аллаху, способность различать, чистота воды, отсутствие ощущаемого препятствия и отсутствие препятствия по закону".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне о вере". - "Вера, - отвечала девушка, - разделяется на девять отделов: вера в того, кому поклоняешься; вера в то, что ты раб; вера в особую сущность бога; вера в две горсти; вера в предопределение; вера в отменяющее; вера в отмененное; вера в Аллаха, его ангелов и посланников; вера в судьбу и предопределенное в благом и злом, сладостном и горестном".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне о трех вещах, которые препятствуют трем другим вещам". - "Хорошо, - отвечала девушка. - Рассказывают о Суфьяне-ас-Саури [456], что говорил: "Три вещи губят три другие вещи: пренебрежение праведниками губит будущую жизнь, пренебрежение царями губит душу, а пренебрежение тратами губит деньги".
"Хорошо! - сказал факих" - Расскажи мне о ключах небес и сколько на небесах ворот". И девушка ответила: "Сказал Аллах великий: "И открылось небо и были там ворота", - а пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) сказал: "Не ведает числа ворот на небе никто, кроме того, кто сотворил небо, и нет ни одного сына Адама, для которого бы не было на небе двух ворот: через одни ворота нисходит его надел, а через другие ворота возносятся его деяния, и не замкнутся ворота его надела, пока не прервется срок жизни его, и не замкнутся врата его деяний, пока не вознесется его дух".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, что вещь, что полувещь и что не вещь". И девушка отвечала: "Вещь - это правоверный; полувещь - это лицемер, а не вещь - это неверный".
"Хорошо! Расскажи мне про сердца", - сказал факих. И девушка отвечала: "Бывает сердце здоровое, сердце больное, сердце кающееся, сердце себя посвящающее и сердце светящее. Здоровое сердце - это сердце Друга Аллаха; сердце больное - это сердце неверного; сердце кающееся - это сердце богобоязненных, боящихся; сердце себя посвящающее - это сердце господина нашего Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует!); и сердце светящее - это сердце тех, кто за ним следует. А сердца ученых троякие: сердце, привязанное к здешнему миру, сердце, привязанное к последней жизни, и сердце, привязанное к своему владыке. Сказано также, что сердец три: сердце привязанное - а это сердце неверного, сердце потерянное - это сердце лицемера, и сердце твердое - это сердце правоверного. Сказано также, что их три: сердце, развернутое светом и верой, сердце, пораненное страхом разлуки, и сердце, боящееся быть покинутым". - "Хорошо!" - оказал факих..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок пятая ночь
Когда же настала четыреста сорок пятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда второй факих задал девушке вопросы и та ему ответила, он сказал: "Хорошо!" - "О повелитель правоверных, сказала тогда девушка, - он опрашивал меня, пока не утомился, а я задам ему два вопроса, и если он даст мне на них ответ, пусть так, а если нет, я возьму его одежду, и он уйдет с миром".
"Спрашивай меня о чем хочешь", - сказал факих. И девушка молвила: "Что ты окажешь о вере?" - "Вера, - ответил факих, - есть подтверждение языком и признание истины сердцем и действие членами. И сказал он (молитва над ним и привет!): "Не завершить правоверному веры, пока не завершится в нем пять качеств: упование на Аллаха, препоручение себя Аллаху, подчинение власти Аллаха, согласие на приговор Аллаха я чтобы были его дела угодны Аллаху, ибо тот, кто любил ради Аллаха и давал ради Аллаха и отказывал ради Аллаха, тот уверовал вполне".
"Расскажи мне о правиле правил, о правиле в начале всех правил, о правиле, нужном для всех правил, о правиле, заливающем все правила, об установлении, входящем в правило, и об установлении, завершающем правило", - сказала девушка. И факих промолчал и ничего не ответил. И повелитель правоверных велел Таваддуд растолковать это и приказал факиху снять с себя одежду м отдать ее девушке.
И тогда девушка сказала: "О факих, правило правил - это познание Аллаха великого; правило в начале всех правил - это свидетельство, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед - посланник Аллаха; правило, нужное для всех правил, - это малое омовение; правило, заливающее все правила, - это большое омовение от нечистоты. Постановление, входящее в правило, - это промывание пальцев и промывание густой бороды, а постановление, завершающее правило, - это обрезанное.
И тут стало ясно бессилие факиха, и он поднялся на ноги и сказал: "Призываю Аллаха в свидетели, о повелитель правоверных, что эта девушка более сведуща, чем я, в законоведении и в прочем!" А потом он снял с себя одежду и ушел, удрученный.
Что же касается истории с наставником и чтецом, то девушка обратилась к остальным ученым, которые присутствовали, и спросила их: "Кто из вас наставник и чтец, знающий семь чтений и грамматику и лексику?"
И чтец поднялся и сел перед нею и спросил: "Читала ли ты книгу Аллаха великого и утвердилась ли в знании ее стихов, отменяющих и отмененных, твердо установленных и сомнительных, мекканских и мединских? Поняла ли ты ее толкование и узнала ли ты ее передачи и основы ее чтения?" - "Да", - отвечала девушка.
И факих сказал: "Расскажи мне о числе сур в Коране: сколько там десятых, сколько стихов, сколько букв и сколько падений ниц? Сколько пророков в нем упомянуто, сколько в нем сур мединских и сколько сур мекканских и сколько в нем упомянуто существ летающих?" - "О господин, - ответила девушка, - что касается до сур в Коране, то их сто четырнадцать, и мекканских из них - семьдесят сур, а мединских - сорок четыре. Что касается десятых частей, то их шестьсот десятых и двадцать одна десятая; стихов в Коране - шесть тысяч двести тридцать шесть, а слов в нем семьдесят девять тысяч четыреста тридцать девять, и букв - триста двадцать три тысячи шестьсот семьдесят; и читающему Коран за каждую букву зачтется десять благих дел. А падения ниц - их четырнадцать..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок шестая ночь
Когда же настала четыреста сорок шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда чтец спросил девушку про Коран, она ему ответила и сказала: "Что же до пророков, имена которых упомянуты в Коране, то их - двадцать пять: Адам, Нух, Ибрахим, Исмаил, Исхак, Якуб, Юсуф, аль-Яса, Юнус, Лут, Салих,
Худ,
Шуайб,
Дауд,
Сулейман, Зу-яь-Кифль, Идрис, Ильяс, Яхья, Закария, Айюб, Муса, Харун и Мухаммед (да будет благословение Аллаха и его привет над ними всеми!). Что же касается летающих существ, то их - девять". - "Как они называются?" спросил факих. И девушка отвечала: "Комар, пчела, муха, муравей, удод, ворон, саранча, Абабиль и птица Исы [457] (мир с ним!), а это - летучая мышь".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, какая сура в Коране самая лучшая?" - "Сура о Корове", - ответила девушка. - "А какой стих самый великий?" - спросил факих. "Стих о престоле, и в нем пятьдесят слов, и в каждом слове пятьдесят благословений". - "А какой стих содержит девять чудес?" - спросил факих. И девушка сказала: "Слово его (велик он!): "Поистине, в создании небес и земли и в смене дней и ночей, и в кораблях, которые бегут по морю с тем, что полезно людям..." и до конца стиха". "Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, какой стих самый справедливый". И девушка отвечала: "Слово его (велик он!): "Аллах приказывает быть справедливым и милостивым и оделять состоящих в родстве и запрещает мерзости, порицаемые дела и несправедливость". - "А в каком стихе больше всего желания?" - спросил факих. И девушка сказала: "В словах его (велик он!): "Не желает разве всякий муж из них войти в сад блаженства?" - "А в каком стихе более всего надежды?" - "В слове его (велик он!): "Скажи: "О рабы мои, что погрешили против самих себя, не отчаивайтесь в милости Аллаха: поистине Аллах прощает грехи полностью, ибо он всепрощающий, всемилостивый".
"Хорошо! Расскажи мне, по какому чтению ты читаешь?" - сказал факих. И девушка ответила: "По чтению обитателей рая, то есть по чтению Нафи". - "А в каком стихе солгали пророки?" - "В слове его (велик он!): "И они вымазали его рубашку ложной кровью", - а они - это братья Юсуфа". - "А скажи мне, в каком стихе неверные сказали правду?" - спросил факих. И девушка ответила: "В слове его (велик он!): "И сказали евреи: "Христиане ни на чем не основываются"; и сказали христиане: "Евреи ни на чем не основываются", а они читают писание - и все они сказали правду", - "А в каком стихе Аллах говорит о самом себе?" - спросил факих. И девушка ответила: "В слове его (велик он!): "И сотворил я джиннов и людей лишь для того, чтобы они мне поклонялись". - "А в каком стихе слова ангелов?" "В слове его (велик он!): "Мы возглашаем тебе хвалу и восхваляем тебя".
"Расскажи мне о возгласе: "Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями!" - и о том, что о нем сказано", - молвил факих. И девушка ответила: "Охранительный возглас - обязанность, которую Аллах повелел исполнять при чтении Корана, и указывает на это слово его (велик он!): "И когда ты читаешь Коран, прибегай к защите Аллаха от дьявола, битого камнями", - "Расскажи мне, каковы слова охранительного возгласа и в чем разногласие относительно него?" - спросил факих. И девушка сказала: "Некоторые произносят его, говоря: "Прибегаю к Аллаху всеслышащему, всезнающему, от дьявола, битого камнями!" А некоторые говорят: "К Аллаху всесильнейшему". А лучше всего то, что гласит великий Коран и что дошло в установлениях. И пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), начиная читать Коран, говорил: "Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями!" Рассказывают со слов Нафи, ссылавшегося на своего отца, что тот говорил: "Когда посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!) поднимался ночью молиться, он говорил: "Аллах превелик в своем величии, и хвала Аллаху премногая. Слава Аллаху поутру и вечером!" И говорил он: "Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями, и от наущения дьявола и внушений его". Передают про Ибн Аббаса [458] (да будет доволен Аллах им и отцом его!), что он говорил: "Когда был впервые послан Джибриль пророку (да благословит его Аллах и да приветствует!), он научил его охранительному возгласу и сказал: "Скажи, о Мухаммед: "Прибегаю к Аллаху всеслышащему, всезнающему"; потом скажи: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого", затем: "Читай во имя господа твоего, который создал". А создал он человека из сгустка крови".
И когда чтец Корана услышал речи девушки, он изумился ее словам и красноречию, уму и достоинствам и оказал ей: "О девушка, что ты скажешь о слове его (велик он!); "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого?" Стих ли это из стихов Корана?" - "Да, - отвечала девушка, - это стих Корана в суре "Муравей" и стих между каждыми двумя сурами, и разногласие об этом среди (ученых велико". - "Хорошо!" - сказал факих..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок седьмая ночь
Когда же настала четыреста сорок седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка ответила чтецу Корана и сказала, что о словах: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" - великое разногласие среди ученых, чтец сказал: "Хорошо! Расскажи мне, почему не пишут в начале суры "Отречение": "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого"?" И девушка ответила: "Когда была ниспослана сура "Отречение" о нарушении договора, который был между пророком (да благословит его Аллах и да приветствует!) и многобожниками, пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) послал к ним Али ибн Абу-Талиба [459] (да почтит Аллах его лик!), в день празднества, с сурой "Отречение", и Али прочитал ее им, но не прочитал: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого! "
"Расскажи мне о преимуществе и благословенности слов: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" - сказал факих. И девушка молвила: "Передают, что пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) говорил: "Если прочитают над чем-нибудь: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!", всегда будет в этом благословение". И еще передают слова его (да благословит его Аллах и да приветствует!): "Поклялся господь величия величием своим, что всякий раз, как произнесут над больным: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!", он исцелится от болезни". И говорят, что, когда господь создал свой престол, он задрожал великим дрожанием, и написал на нем Аллах: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!", и утихло Дрожание его. И когда было ниспослано: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" - на посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!), он сказал: "Мне не угрожают ныне три вещи: провалиться сквозь землю, быть превращенным и утонуть". Достоинства этих слов велики и благословенность их многочисленна, так что долго было бы это излагать; и о посланнике Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!) передают, что он сказал: "Приведут человека в день воскресения, и будет истребован от него отчет, и не найдется у него благого дела, и будет поведено ввергнуть его в огонь, и скажет он: "О боже мой, ты не был справедлив со мною!" И скажет Аллах (велик он и славен!): "А почему так?" и ответит человек: "О господи, потому что ты назвал себя милостивым, милосердым и хочешь пытать меня огнем". И скажет ему тогда Аллах (да возвысится его величие!): "Я назвал себя милостивым, милосердым; отведите раба моего в рай по моему милосердию, ибо я - милосерднейший из милосердых".
"Хорошо! - сказал чтец Корана. - Расскажи мне о первом появлении слов: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" И девушка сказала: "Когда начал Аллах великий ниспосылать Коран, писали: "Во имя твое, боже мой!", а когда ниспослал Аллах великий слова: "Скажи: "Взывайте к Аллаху, или взывайте к милостивому, как бы ни взывали к нему, у него имена прекраснейшие", стали писать: "Во имя Аллаха милостивого!" Когда же было ниспослано: "Господь ваш - господь единый, нет господа, кроме него, милостивого, милосердого", стали писать: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!"
И когда чтец услышал слова девушки, он опустил голову и сказал про себя: "Вот, поистине, дивное диво! Как рассуждала эта девушка о первом появлении: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" Клянусь Аллахом, мне непременно нужно с ней схитрить, может быть, я ее одолею".
"О девушка, - сказал он ей, - ниспослал ли Аллах Коран весь сразу или он его ниспосылал по частям?" И она ответила: "Нисходил с ним Джибриль-верный (мир с ним!) от господа миров к пророку его Мухаммеду, господину посланных и печати пророков, с повелением и запрещением, обещанием и угрозой, рассказами и притчами в течение двадцати лет, отдельными стихами, сообразно с событиями".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне о первой суре, которая была низведена на посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!)". И девушка отвечала: "По словам Ибн Аббаса, это - сура "О сгустке крови", а по словам Джабира ибн Абд-Аллаха - сура "О завернувшемся в плащ", а затем, после этого, были ниспосланы прочие суры и стихи". - "Расскажи мне о последнем стихе, который был ниспослан", - сказал чтец Корана. И девушка ответила: "Последний стих, ниспосланный пророку, - "стих о лихве", но говорят также, что это - слова: "Когда придет поддержка Аллаха и победа..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок восьмая ночь
Когда же настала четыреста сорок восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка ответила чтецу о последнем стихе, ниспосланном в Коране, чтец сказал: "Хорошо, расскажи мне о числе сподвижников, которые собирали Коран при жизни посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!)". И девушка отвечала: "Их четверо: Убейн ибн Каб, Зад ибн Сабит, Абу-Убейда-Амир ибн аль-Джаррах и Осман ибн Аффан (да будет доволен Аллах ими всеми!)" - "Хорошо! - сказал чтец Корана. - Расскажи мне о чтецах, от которых заимствуют чтение". И девушка отвечала: "Их четверо: Абд-Аллах ибн Масуд, Убейй ибн Каб, Муаз ибн Джабаль и Салим ибн Абд-Аллах".
"А что ты скажешь о словах его (велик он!): "И то, что заколото перед воздвигнутыми"?" [460] - спросил чтец Корана. И девушка ответила: "Воздвигнутые - это идолы, которых воздвигают и которым поклоняются помимо великого Аллаха (прибегаю к Аллаху великому!)". - "А что ты скажешь о словах его (велик он!): "Ты знаешь, что у меня в душе, а я не знаю, что у тебя в душе"?" - спросил чтец Корана, и девушка ответила: "Это значит: ты знаешь меня доподлинно и знаешь, что есть во мне, а я не знаю, что есть в тебе. И указание на это в словах его (велик он!): "Поистине, ты тот, кто знает скрытое". А говорят также, что это значит: ты знаешь мою сущность, а я не знаю твоей сущности".
"А что ты скажешь о словах его (великой!): "О те, кто уверовал, не объявляйте запретными благ, которые разрешил ваш Аллах"?" - спросил чтец Корана. И девушка ответила: "Говорил мне мой шейх (да помилует его Аллах великий!) со слов ад-Даххака, что тот сказал: "Это люди из мусульман, которые сказали: "Отрежем наши мужские части и наденем власяницы", - и был ниспослан этот стих. А Катада [461] говорил, что он был ниспослан из-за нескольких сподвижников посланника божьего (да благословят его Аллах и да приветствует!) Али ибн Абу-Талиба, Османа ибн Мусаба и других, которые сказали: "Оскопим себя, оденемся в волос и станем монахами", - и был ниспослан этот стих".
"А что ты скажешь о словах его (велик он!): "И сделал Аллах Ибрахима другом"?" - спросил чтец Корана. И девушка ответила: "Друг - это нуждающийся, испытывающий в ком-нибудь нужду; а по словам других, это - любящий и преданный Аллаху великому, тот, чью преданность ничто не смущает".
И когда чтец Корана увидал, что слова девушки бегут, как бегут облака, и она не медлит с ответом, он поднялся на ноги и воскликнул: "Призываю в свидетели Аллаха, о повелитель правоверных, что эта девушка лучше меня знает чтение Корана и другое!" И тут девушка сказала: "Я задам тебе один вопрос, и если ты дашь на него ответ - пусть так, а иначе я сниму с тебя одежду". - "Спрашивай его!" - сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: "Что ты скажешь о стихе, в котором двадцать три кафа, и о стихе, где шестнадцать мимов, и о стихе, где сто сорок айнов [462], и о части Корана, в которой нет возгласа возвеличения?" И чтец Корана был бессилен ответить, и девушка молвила: "Снимай свои одежды!"
А когда он снял с себя одежды, девушка сказала: "О повелитель правоверных, стих, в котором шестнадцать мимов, находится в суре "Худ", и это слова его (велик он!) - и сказано было: "О Нух, выходи с миром от нас и благословениями над тобою..." и дальше до конца стиха; а стих, в котором двадцать три кафа, - в суре о Корове, и это - стих о долге; а стих, где сто сорок айнов, - в суре "Преграды", и это - слова его (велик он!): "И выбрал Муса из племени своего семьдесят человек для назначенного нами времени, а у каждого человека ведь два глаза". А часть, в которой нет возгласа возвеличения, это - суры: "Приблизился час и раскололся месяц", "Всемилостивый" и "Постигающее".
И чтец Корана снял бывшие на нем одежды и ушел пристыженный..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
осказках.ру - oskazkax.ru
Четыреста сорок девятая ночь
Когда же настала четыреста сорок девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка одолела чтеца Корана, он снял с себя одежды и ушел пристыженный.
И тогда к девушке подошел искусный лекарь и сказал ей: "Мы покончили с наукой о вере; подбодри же свой ум для наук о телах и расскажи мне о человеке: какова его природа, сколько у него в теле жил, и сколько костей, и сколько позвонков, и где первая жила, и почему назван Адам Адамом". И девушка отвечала: "Адам назван Адамом за свою смуглость, то есть за коричневый цвет лица; а говорят, потому что он сотворен из каменистой земли [463], то есть из верхнего ее слоя. Грудь Адама - из земли Кабы, голова его - из земли Востока, а ноги его - из земли Запада. У человека сотворено семь врат в голове его: это - два глаза, два уха, две ноздри и рот, и в нем устроены два прохода: передний и задний. И сделал Аллах глаза с чувством зрения, уши с чувством слуха, ноздри с чувством обоняния, рот с чувством вкуса, а язык сотворил он выговаривающим то, что в глубине души человека. И создал он Адама сложенным из четырех стихий: воды, земли, огня и воздуха. И у желтой желчи - природа огня, так как она горячая и сухая; у черной желчи - природа земли, так как она холодная и сухая; у мокроты - природа воды, так как она холодная и влажная; у крови - природа воздуха, так как она горячая и влажная. Аллах сотворил в человеке триста шестьдесят жил, двести сорок костей и три души: животную, духовную и природную, и каждой присвоил действие; и сотворил в человеке Аллах сердце, и селезенку, и легкие, и шесть кишок, и печень, и две почки, и две ягодицы, и костный мозг, и кости, и кожу, и пять чувств: слух, зрение, обоняние, вкус и осязание. И сердце он поместил в левой стороне груди, а желудок поместил перед сердцем, и легкие сделал опахалом для сердца; а печень он поместил в правой стороне, напротив сердца. А кроме того, он создал перепонки и кишки и расположил грудные кости и сплел их с ребрами".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне, сколько у человека в голове впадин?" - "Три впадины, - отвечала девушка, - ив них находятся пять сил, которые называют внутренними чувствами: способность к восприятию, способность к воображению, способность к представлению, способность мыслить и память". - "Хорошо, - сказал лекарь, - расскажи мне о костном остове..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до четырехсот пятидесяти
Когда же настала ночь, дополняющая до четырехсот пятидесяти, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда лекарь сказал девушке: "Расскажи мне о костном остове", - она сказала: "Он состоит из двухсот сорока костей и разделяется на три части: голову, туловище и конечности. Голова разделяется на череп и лицо; череп состоит из восьми костей, к которым присоединяют четыре слуховые косточки, а лицо разделяется на верхнюю челюсть и нижнюю челюсть. Верхняя челюсть состоит из одиннадцати костей, а нижняя - из одной кости, к которой присоединяются зубы (а их тридцать два) и подъязычная кость. Что же касается туловища, то оно разделяется на позвоночную цепь, грудь и таз. Цепь состоит из двадцати четырех костей, которые называются позвонками, грудь состоит из грудной кости и ребер, - а их двадцать четыре ребра, с каждой стороны по двенадцати. Таз же сложен из двух бедренных костей, крестца и копчика. А что до конечностей, то они разделяются на две верхних конечности и две нижних конечности. Каждая из верхних конечностей состоит, во-первых, из плеча, которое сложено из лопатки и ключицы; во-вторых, из предплечья, в котором одна кость; в-третьих, из руки, которая сложена из двух костей: лучевой и локтевой, и, в-четвертых, из кости, которая состоит из запястья, пясти и пальцев. Запястье сложено из восьми костей, которые расположены в два ряда, по четыре кости в каждом, и пясть заключает пять костей, а пальцев - числом пять, и каждый состоит из трех костей, называемых суставами, кроме большого пальца, который сложен только из двух суставов. Две нижних конечности состоят каждая, во-первых, из бедра, в котором одна кость; во-вторых, из голени, сложенной из трех костей: большой берцовой, малой берцовой и коленной чашки; в-третьих, из ступни, которая, как кисть, состоит из пятки, плюсны и пальцев. Пятка сложена из семи костей, расположенных в два ряда: в первом - две кости, во втором пять, а плюсна состоит из пяти костей. Пальцев - числом пять, и каждый из них сложен из трех суставов, кроме большого (он только из двух суставов)".
"Хорошо, - сказал лекарь. - Расскажи мне об основе жил". - "Основа жил, - отвечала девушка, - сердечная жила, и от нее расходятся остальные жиды. Их много, и знает их число лишь тот, кто их создал, и говорят, что их триста шестьдесят, как было сказано раньше. Аллах сделал язык толмачом, и глаза - светильниками, и ноздри - вдыхающими запах, и руки - хватающими. Печень - вместилище милости, селезенка - смеха, а в почках находится коварство. Легкие - это опахала, желудок - кладовая, а сердце опора тела: когда исправно сердце, исправно все тело, а когда оно портятся, портится все тело".
"Расскажи мне, - сказал лекарь, - каковы приметы и внешние признаки, которые указывают на болезнь в наружных и внутренних членах тела?" "Хорошо, - отвечала девушка. - Если лекарь обладает понятливостью, он исследует состояние тела и узнает, щупая руки, тверды ли они, горячи ли, сухи ли, холодны ли, или влажны. Во внешнем состоянии имеются признаки внутренних недугов; так, желтизна глаз указывает на желтуху, а сгорбленная спина - признак легочной болезни". - "Хорошо", - сказал лекарь..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста пятьдесят первая ночь
Когда же настала четыреста пятьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка описала лекарю внешние признаки, тот сказал: "Хорошо, а каковы внутренние признаки?" И девушка молвила: "Определение болезней по внутренним признакам исходит из шести основ: во-первых - из поступков; во-вторых - из выделений тела; в-третьих - из болей; в-четвертых - из места болей; в-пятых - из опухолей и в-шестых - из побочных обстоятельств".
"Расскажи мне, что приводит боль к голове", - спросил лекарь. И девушка сказала: "Введение пищи поверх другой пищи, раньше чем переварится первая, и сытость вслед за сытостью - вот что погубило народы. Кто хочет долгой жизни, тот пусть рано обедает, и не поздно ужинает, и мало сходится с женщинами, и облегчает для себя вред, то есть не умножает кровопускания и отсасывания крови пиявками. И должен он разделить свою утробу на три трети: треть - для пищи, треть - для воды и треть - для дыхания, ибо кишки сынов Адама - в восемнадцать пядей, и шесть пядей должно назначать для пищи, шесть - для питья и шесть - для дыхания. А если он ходит с осторожностью, это более подобает ему и прекраснее для его тела и совершеннее, по слову Аллаха (велик он!): "И не ходи по земле горделиво".
"Хорошо! - смазал лекарь. - Расскажи мне, каковы признаки разлития желтой желчи и чего следует из-за нее опасаться". - "Разлитие желтой желчи, - отвечала девушка, - узнается по желтому цвету лица, горечи во рту в сухости, слабой охоте к еде и быстроте биения крови, и опасна для больного ею; сжигающая горячка, воспаление мозга, чирьи, желтуха, опухоли, язвы в кишках и сильная жажда - вот признаки разлития желтой желчи".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне, какие признаки черной желчи и чего следует из-за нее опасаться для больного ею, когда овладеет она телом?" И девушка отвечала: "От нее рождается ложная охота к еде, великое беспокойство, забота и тоска, и следует тогда человеку опорожниться; иначе зародится из-за нее меланхолия, слоновая болезнь, рак, боли в селезенке и язвы в кишках".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне, на сколько частей разделяется врачевание?" - "Оно разделяется на две части, - ответила девушка. Одна из них - уменье обращаться с больными телами, а вторая - знание, как вернуть их к здоровому состоянию". - "Расскажи мне, - сказал лекарь, - в какое время пить лекарство полезнее, чем в другое?" И девушка ответила: "Когда потечет сок в деревьях и завяжутся ягоды на лозах и когда взойдет звезда счастья, тогда пришло время пользы от питья лекарства и будет прогнана болезнь". - "Расскажи мне, когда бывает так, что, если выпьет человек из нового сосуда, напиток окажется ему здоровее и полезнее, чем в другое время, и поднимется от него приятный и благоуханный запах", - спросил лекарь. И девушка ответила: "Когда он подождет немного после вкушения пищи; ведь сказал поэт:
Не пей же ты после кушанья с поспешностью
Потянешь тело к хвори ты уздою.
Потерпи, поевши, недолго ты, время малое
И быть может, брат мой, получишь ты, что хочешь".
"Расскажи мне о пище, от которой не возникают болезни", - сказал лекарь. И девушка ответила: "Это пища, которую вкушают лишь после голода и, вкушая ее, не наполняют ею ребер, по слову Галена-врача: [464] "Кто хочет ввести в себя пищу, пусть помедлит и затем не ошибется".
И закончим мы словом пророка (молитва и привет над ним!) "Желудок дом болезни, а диета - голова лекарств, и корень всякой болезни расстройство, то есть несварение..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста пятьдесят вторая ночь
Когда же настала четыреста пятьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка сказала врачу: "Желудок дом болезни, а диета - голова лекарств", и дальше до конца хадиса, врач спросил ее: "Что ты скажешь о бане?" И девушка ответила: "Пусть не входит в нее сытый, и сказал пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!): "Прекрасный дом - баня: она очищает тело и напоминает об огне". - "В какой бане наилучшая вода?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "В той, где вода мягкая и обширен простор и приятен воздух, так что бывает в ней четыре воздуха: осенний, летний, зимний и весенний".
"Расскажи мне, какое кушанье наилучшее?" - молвил лекарь. И девушка ответила: "Кушанье, которое сделали женщины, над которым мало трудились и которое ты съел с удовольствием. И лучшее кушанье - сарид, по слову пророка (да благословит его Аллах и да приветствует!): "Превосходство сарида над кушаньями подобно превосходству Лиши над прочими женщинами" [465]. - "А какая из приправ наилучшая?" - спросил лекарь. И девушка ответила: "Мясо, во слову пророка (молитва над ним привет!); "Лучшая приправа - мясо, ибо в нем услада и в дольней жизни и в последней". - "А какое мясо наилучшее?" - спросил лекарь. И девушка ответила: "Барашек, во избегай вяленого мяса, так как в нем нет пользы. - "Расскажи мне о плодах", - молвил лекарь. И девушка сказала: "Ешь их, когда наступает их время, и оставь их, когда окончилось их время". - "А что ты скажешь о питье воды?" - спросил лекарь. И девушка молвила: "Не пей ее несколько раз сряду и не выпивай ее одним духом: тебе повредит из-за нее головная боль, и расстроят тебе всевозможные недуги. Не пей воды после выхода из бани и после сношения, не пей вслед за едой, раньше чем пройдет пятнадцать минут для юноши, а для старца - сорок минут, и не пей после пробуждения от сна".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне о питъе вина". - "Разве недостаточно удерживает тебя, - ответила девушка, - то, что приведено в книге Аллаха великого, там, где сказал он: - "Вино, и мейсир, в плоды, и гадательные стрелы - это лишь скверна из дел сатаны; сторонитесь этого, быть может вы преуспеете". И сказал он, великий: "Они спрашивают тебя о вине и мейсире; скажи: в них и прегрешение великое и полезности, но греха в них больше, чем пользы". И сказал поэт:
О ты, что пьешь вино, не стыдишься ли?
Ты пьешь ведь то, что бог запретил нам.
Оставь вино, его не пей больше ты,
Ведь за него корил Аллах, право!
А другой сказал в том же смысле!
И пил я грех, пока не исчез мой разум
И плох напиток, раз исчез рассудок.
Что же касается полезных свойств, которые есть в вине, то оно дробит камни в почках, укрепляет кишки, прогоняет заботу, возбуждает великодушие, сохраняет здоровье, помогает пищеварению, делает здоровым тело, выводит болезни из суставов, очищает тело от вредных жидкостей, порождает восторг и радость, усиливает природный жар, укрепляет мочевой пузырь, придает крепость печени, открывает запоры, румянит лицо, очищает от нечистот голову и мозг и задерживает приход седины; и если бы Аллах (велик он и славен!) не запретил вина, не было бы на лице земли ничего, что могло бы заступить его место. А что до мейсира, то это - игра на ставку". - "А какое из вин самое лучшее?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "То, которое пьют после восьмидесяти дней или больше, и выжато оно из белого винограда, и не примешано к нему воды: нет на лице земли ничего, ему подобного".
"Что ты скажешь об употреблении пиявок?" - спросил лекарь. И девушка ответила: "Это для тех, кто наполнен кровью, и нет в крови их убыли. Кто хочет поставить себе пиявки, пусть ставит их, когда убывает месяц, в день без облаков, ветра и дождя, и пусть это будет в семнадцатое число месяца, а если это совпадает с днем вторника, то пользы скажется больше. Нет ничего полезнее пиявок для мозга и глаз и для просветления рассудка..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста пятьдесят третья ночь
Когда же настала четыреста пятьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка описала полезные следствия употребления пиявок, врач сказал ей: "Расскажи мне, когда лучше всего ставить пиявки?" И девушка ответила: "Их лучше всего ставить натощак: это увеличивает разум и память. Передают о пророке (молитва Аллаха над ним и привет!), что когда кто-нибудь жаловался ему на боль в голове или в ногах, он всегда говорил: "Поставь пиявки!" А когда человек поставил себе пиявки, пусть не ест натощак соленого: это вызывает чесотку, и пусть не ест после них кислого". - "А в какое время ставить пиявки считается дурным?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "В день субботы или в четверг, и кто поставит в эти дни пиявки, пусть упрекает только самого себя. Не должно ставить пиявок в сильную жару или жестокую стужу, и лучшие дни для этого - дни весны".
"Расскажи мне о сношениях", - сказал лекарь.
И когда девушка услышала это, она промолчала и опустила голову, застыдившись, из уважения к повелителю правоверных; а потом она сказала: "Клянусь Аллахом, о повелитель правоверных, я не бессильна, но я смутилась, и ответ на это у меня на кончике языка". - "Говори, о девушка!" молвил повелитель правоверных. И Таваддуд сказала врачу: "Поистине, в совокуплении - великие достоинства и похвальные дела: оно облегчает тело, наполненное черной желчью, успокаивает жар страсти, привлекает любовь, веселит сердце и прекращает тоску, и умножать сношения в дни лета и осени вреднее, чем зимой или весной".
"Расскажи мне о пользе сношения", - молвил лекарь.
И девушка сказала: "Оно прекращает заботы и беспокойство, успокаивает страсть и гнев и полезно при язвах. Все это так, когда в природе человека преобладает холодность и сухость, а иначе частые сношения ослабляют зрение, и от них рождается боль в ногах, голове и спине. Берегись, берегись сношений со старухой: это - одно из дел убийственных; и говорил имам Али (да почтит Аллах лик его!): "Четыре вещи убивают тело и делают его дряхлым: ходить в баню, когда сыт, есть соленое, иметь сношение, наполнившись пищей, и совокупляться с больной - это ослабляет твои силы и делает твое тело хворым". Старуха - это убийственный яд, и кто-то сказал: "Берегись жениться на старухе, даже если у нее больше сокровищ, чем у Каруна" [466].
"А какое сношение самое приятное?" - спросил лекарь, и девушка сказала: "Когда женщина молода годами, прекрасна станом, с красивыми щеками, благородными предками и выдающейся грудью. Она прибавит силы здоровью твоего тела и будет такова, как сказал о ней кто-то из поэтов:
Только взглянешь ты - и научится всему она,
По внушению, без указки и изъяснения,
А когда посмотришь на дивную красоту ее
Ее прелести и прекрасный сад заменят".
"Расскажи мне, в какое время хорошо иметь сношение?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "Если ночью, то после того как переварится пища, а если днем, то после обеда". - "Расскажи мне, какие плоды наилучшие?" - спросил лекарь. И Таваддуд молвила: "Гранат и лимон". - "Расскажи мне про наилучший из овощей". - "Это - цикорий". - "А какие цветы самые лучшие?" - спросил лекарь. И Таваддуд ответила: "Роза и фиалка".
"Расскажи мне, где пребывает семя человека?" - сказал лекарь. "В человеке, - ответила девушка, - есть жила, которая поит все другие жилы, и влага собирается из трехсот шестидесяти жил, а потом она входит в левое яичко красной кровью и варится от жара составов в человеке и превращается в жидкость, густую и белую с запахом пальмового цвета". - "Хорошо! сказал лекарь. - Расскажи мне теперь, какая птица испускает семя и имеет месячные". И девушка ответила: "Это нетопырь, то есть летучая мышь". "Расскажи мне, какое существо, когда заточено, живет, а когда вдохнет воздух, то умирает?" - "Это рыба". - "Расскажи мне, какая змея носит яйца?" - сказал лекарь. И девушка отвечала: "Это дракон".
И лекарь ослаб от множества вопросов и умолк, и тогда девушка сказала: "О повелитель правоверных, он спрашивал меня, пока не обессилел, а я задам ему один вопрос, и если он не ответит, возьму у него одежду, как мне дозволенную..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала четыреста сорок третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда оборвались доводы факиха, он поднялся на ноги и сказал: "Засвидетельствуй, о повелитель правоверных, что девушка более сведуща в законоведении, чем я".
"Я спрошу тебя кое о чем, - сказала девушка. - Дай мне быстрый ответ, если ты знающий". - "Спрашивай!" - сказал факих, и девушка спросила: "Что такое стрелы веры?" - "Их десять, - отвечал факих, - первая - исповедание, то есть верование; вторая - молитва, то есть природное свойство; третья - подать на бедных, то есть чистота; четвертая - пост, то есть щит; пятая - паломничество, то есть закон; шестая - война за веру, те есть избавление; седьмая и восьмая - побуждение и блатному и запрещение порицаемого, то есть ревность ко благу, девятая - общее согласие, то есть содружество, и десятая - искание знания, то есть достохвадьный путь".
"Хорошо! - отвечала девушка. - За тобой остался еще вопрос: что такое корни ислама?" - "Их четыре: здравые верования, искренность в стремлении к цели, память о законе и верность обету". - "Остался еще вопрос, - сказала девушка, - ответишь - хорошо, а нет - я сниму с тебя одежду". "Говори, девушка!" - сказал факих, и девушка спросила: "Что такое ветви ислама?" И факих помолчал некоторое время и ничего не ответил.
И девушка воскликнула: "Снимай с себя одежду, и я растолкую тебе это". - "Растолкуй, и я сниму для тебя с него одежду!" - сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: "Их двадцать две ветви: следование книге Аллаха великого, подражание его посланнику (да благословит его Аллах и да приветствует!), прекращение вреда, употребление в пищу разрешенного, воздержание от запретного, исправление несправедливостей в пользу обиженных, раскаяние, знание закона веры, любовь к другу Аллаха [454], следование ниспосланному, признание посланных Аллахом правдивыми, опасение перемены, готовность к последнему отъезду, сила истинной веры, прощение при возможности, крепость при болезни, терпение в беде, знание Аллаха великого, знание того, с чем пришел его пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), непокорность Иблису-проклятому, борьба со своей душой и неповиновение ей и полная преданность Аллаху".
И когда повелитель правоверных услышал это от девушки, он велел снять с факиха его одежду и тайлесан [455], и факих снял это и вышел, огорченный и пристыженный перед повелителем правоверных.
А затем поднялся перед девушкой другой человек и сказал ей: "О девушка, выслушай от меня несколько вопросов". - "Говори!" - сказала девушка, и факих спросил: "Что такое правильное вручение товара?" - "Когда известна цена, известен сорт и известен срок уплаты", - отвечала девушка.
"Хорошо! - сказал факих. - Каковы правила еды и установление о ней?" - "Правила еды, - сказала девушка, - сознание, что Аллах великий наделил человека и накормил его и напоил, и благодарность Аллаху великому за это". - "А что такое благодарность?" - спросил факих, и девушка отвечала: "Благодарность состоит в том, чтобы раб израсходовал вес, чем наградил его Аллах великий, на то, для чего он это сотворил". - "А каковы установления об еде?" - спросил факих, и девушка отвечала: "Произнесение имени Аллаха, омовение рук, еда сидя на левом бедре и тремя пальцами и вкушение того, что у тебя под рукой". - "Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, в чем пристойность при еде?" И девушка отвечала "В том, чтобы класть в рот маленькие куски и редко смотреть на сидящего рядом". - "Хорошо" - сказал факих..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок четвертая ночь
Когда же настала четыреста сорок четвертая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка была опрошена о пристойности при еде и дала ответ, спрашивающий факих сказал ей: "Хорошо! Расскажи мне об убеждениях сердца и определении их через противоположное". "Их три, - отвечала девушка, - и противоположных определений тоже три. Первое убеждение - вера, а противоположное определение этого - отказ от многобожия; второе убеждение - сунна, а противоположное определение этого - отказ от новшеств; третье убеждение - покорность Аллаху, а противоположное определение этого - отказ от ослушания его".
"Хорошо! Расскажи мне, каковы условия малого омовения?" - сказал факих. И девушка отвечала: "Предание себя Аллаху, способность различать, чистота воды, отсутствие ощущаемого препятствия и отсутствие препятствия по закону".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне о вере". - "Вера, - отвечала девушка, - разделяется на девять отделов: вера в того, кому поклоняешься; вера в то, что ты раб; вера в особую сущность бога; вера в две горсти; вера в предопределение; вера в отменяющее; вера в отмененное; вера в Аллаха, его ангелов и посланников; вера в судьбу и предопределенное в благом и злом, сладостном и горестном".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне о трех вещах, которые препятствуют трем другим вещам". - "Хорошо, - отвечала девушка. - Рассказывают о Суфьяне-ас-Саури [456], что говорил: "Три вещи губят три другие вещи: пренебрежение праведниками губит будущую жизнь, пренебрежение царями губит душу, а пренебрежение тратами губит деньги".
"Хорошо! - сказал факих" - Расскажи мне о ключах небес и сколько на небесах ворот". И девушка ответила: "Сказал Аллах великий: "И открылось небо и были там ворота", - а пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) сказал: "Не ведает числа ворот на небе никто, кроме того, кто сотворил небо, и нет ни одного сына Адама, для которого бы не было на небе двух ворот: через одни ворота нисходит его надел, а через другие ворота возносятся его деяния, и не замкнутся ворота его надела, пока не прервется срок жизни его, и не замкнутся врата его деяний, пока не вознесется его дух".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, что вещь, что полувещь и что не вещь". И девушка отвечала: "Вещь - это правоверный; полувещь - это лицемер, а не вещь - это неверный".
"Хорошо! Расскажи мне про сердца", - сказал факих. И девушка отвечала: "Бывает сердце здоровое, сердце больное, сердце кающееся, сердце себя посвящающее и сердце светящее. Здоровое сердце - это сердце Друга Аллаха; сердце больное - это сердце неверного; сердце кающееся - это сердце богобоязненных, боящихся; сердце себя посвящающее - это сердце господина нашего Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует!); и сердце светящее - это сердце тех, кто за ним следует. А сердца ученых троякие: сердце, привязанное к здешнему миру, сердце, привязанное к последней жизни, и сердце, привязанное к своему владыке. Сказано также, что сердец три: сердце привязанное - а это сердце неверного, сердце потерянное - это сердце лицемера, и сердце твердое - это сердце правоверного. Сказано также, что их три: сердце, развернутое светом и верой, сердце, пораненное страхом разлуки, и сердце, боящееся быть покинутым". - "Хорошо!" - оказал факих..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок пятая ночь
Когда же настала четыреста сорок пятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда второй факих задал девушке вопросы и та ему ответила, он сказал: "Хорошо!" - "О повелитель правоверных, сказала тогда девушка, - он опрашивал меня, пока не утомился, а я задам ему два вопроса, и если он даст мне на них ответ, пусть так, а если нет, я возьму его одежду, и он уйдет с миром".
"Спрашивай меня о чем хочешь", - сказал факих. И девушка молвила: "Что ты окажешь о вере?" - "Вера, - ответил факих, - есть подтверждение языком и признание истины сердцем и действие членами. И сказал он (молитва над ним и привет!): "Не завершить правоверному веры, пока не завершится в нем пять качеств: упование на Аллаха, препоручение себя Аллаху, подчинение власти Аллаха, согласие на приговор Аллаха я чтобы были его дела угодны Аллаху, ибо тот, кто любил ради Аллаха и давал ради Аллаха и отказывал ради Аллаха, тот уверовал вполне".
"Расскажи мне о правиле правил, о правиле в начале всех правил, о правиле, нужном для всех правил, о правиле, заливающем все правила, об установлении, входящем в правило, и об установлении, завершающем правило", - сказала девушка. И факих промолчал и ничего не ответил. И повелитель правоверных велел Таваддуд растолковать это и приказал факиху снять с себя одежду м отдать ее девушке.
И тогда девушка сказала: "О факих, правило правил - это познание Аллаха великого; правило в начале всех правил - это свидетельство, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед - посланник Аллаха; правило, нужное для всех правил, - это малое омовение; правило, заливающее все правила, - это большое омовение от нечистоты. Постановление, входящее в правило, - это промывание пальцев и промывание густой бороды, а постановление, завершающее правило, - это обрезанное.
И тут стало ясно бессилие факиха, и он поднялся на ноги и сказал: "Призываю Аллаха в свидетели, о повелитель правоверных, что эта девушка более сведуща, чем я, в законоведении и в прочем!" А потом он снял с себя одежду и ушел, удрученный.
Что же касается истории с наставником и чтецом, то девушка обратилась к остальным ученым, которые присутствовали, и спросила их: "Кто из вас наставник и чтец, знающий семь чтений и грамматику и лексику?"
И чтец поднялся и сел перед нею и спросил: "Читала ли ты книгу Аллаха великого и утвердилась ли в знании ее стихов, отменяющих и отмененных, твердо установленных и сомнительных, мекканских и мединских? Поняла ли ты ее толкование и узнала ли ты ее передачи и основы ее чтения?" - "Да", - отвечала девушка.
И факих сказал: "Расскажи мне о числе сур в Коране: сколько там десятых, сколько стихов, сколько букв и сколько падений ниц? Сколько пророков в нем упомянуто, сколько в нем сур мединских и сколько сур мекканских и сколько в нем упомянуто существ летающих?" - "О господин, - ответила девушка, - что касается до сур в Коране, то их сто четырнадцать, и мекканских из них - семьдесят сур, а мединских - сорок четыре. Что касается десятых частей, то их шестьсот десятых и двадцать одна десятая; стихов в Коране - шесть тысяч двести тридцать шесть, а слов в нем семьдесят девять тысяч четыреста тридцать девять, и букв - триста двадцать три тысячи шестьсот семьдесят; и читающему Коран за каждую букву зачтется десять благих дел. А падения ниц - их четырнадцать..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок шестая ночь
Когда же настала четыреста сорок шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда чтец спросил девушку про Коран, она ему ответила и сказала: "Что же до пророков, имена которых упомянуты в Коране, то их - двадцать пять: Адам, Нух, Ибрахим, Исмаил, Исхак, Якуб, Юсуф, аль-Яса, Юнус, Лут, Салих,
Худ,
Шуайб,
Дауд,
Сулейман, Зу-яь-Кифль, Идрис, Ильяс, Яхья, Закария, Айюб, Муса, Харун и Мухаммед (да будет благословение Аллаха и его привет над ними всеми!). Что же касается летающих существ, то их - девять". - "Как они называются?" спросил факих. И девушка отвечала: "Комар, пчела, муха, муравей, удод, ворон, саранча, Абабиль и птица Исы [457] (мир с ним!), а это - летучая мышь".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, какая сура в Коране самая лучшая?" - "Сура о Корове", - ответила девушка. - "А какой стих самый великий?" - спросил факих. "Стих о престоле, и в нем пятьдесят слов, и в каждом слове пятьдесят благословений". - "А какой стих содержит девять чудес?" - спросил факих. И девушка сказала: "Слово его (велик он!): "Поистине, в создании небес и земли и в смене дней и ночей, и в кораблях, которые бегут по морю с тем, что полезно людям..." и до конца стиха". "Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне, какой стих самый справедливый". И девушка отвечала: "Слово его (велик он!): "Аллах приказывает быть справедливым и милостивым и оделять состоящих в родстве и запрещает мерзости, порицаемые дела и несправедливость". - "А в каком стихе больше всего желания?" - спросил факих. И девушка сказала: "В словах его (велик он!): "Не желает разве всякий муж из них войти в сад блаженства?" - "А в каком стихе более всего надежды?" - "В слове его (велик он!): "Скажи: "О рабы мои, что погрешили против самих себя, не отчаивайтесь в милости Аллаха: поистине Аллах прощает грехи полностью, ибо он всепрощающий, всемилостивый".
"Хорошо! Расскажи мне, по какому чтению ты читаешь?" - сказал факих. И девушка ответила: "По чтению обитателей рая, то есть по чтению Нафи". - "А в каком стихе солгали пророки?" - "В слове его (велик он!): "И они вымазали его рубашку ложной кровью", - а они - это братья Юсуфа". - "А скажи мне, в каком стихе неверные сказали правду?" - спросил факих. И девушка ответила: "В слове его (велик он!): "И сказали евреи: "Христиане ни на чем не основываются"; и сказали христиане: "Евреи ни на чем не основываются", а они читают писание - и все они сказали правду", - "А в каком стихе Аллах говорит о самом себе?" - спросил факих. И девушка ответила: "В слове его (велик он!): "И сотворил я джиннов и людей лишь для того, чтобы они мне поклонялись". - "А в каком стихе слова ангелов?" "В слове его (велик он!): "Мы возглашаем тебе хвалу и восхваляем тебя".
"Расскажи мне о возгласе: "Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями!" - и о том, что о нем сказано", - молвил факих. И девушка ответила: "Охранительный возглас - обязанность, которую Аллах повелел исполнять при чтении Корана, и указывает на это слово его (велик он!): "И когда ты читаешь Коран, прибегай к защите Аллаха от дьявола, битого камнями", - "Расскажи мне, каковы слова охранительного возгласа и в чем разногласие относительно него?" - спросил факих. И девушка сказала: "Некоторые произносят его, говоря: "Прибегаю к Аллаху всеслышащему, всезнающему, от дьявола, битого камнями!" А некоторые говорят: "К Аллаху всесильнейшему". А лучше всего то, что гласит великий Коран и что дошло в установлениях. И пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), начиная читать Коран, говорил: "Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями!" Рассказывают со слов Нафи, ссылавшегося на своего отца, что тот говорил: "Когда посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!) поднимался ночью молиться, он говорил: "Аллах превелик в своем величии, и хвала Аллаху премногая. Слава Аллаху поутру и вечером!" И говорил он: "Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями, и от наущения дьявола и внушений его". Передают про Ибн Аббаса [458] (да будет доволен Аллах им и отцом его!), что он говорил: "Когда был впервые послан Джибриль пророку (да благословит его Аллах и да приветствует!), он научил его охранительному возгласу и сказал: "Скажи, о Мухаммед: "Прибегаю к Аллаху всеслышащему, всезнающему"; потом скажи: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого", затем: "Читай во имя господа твоего, который создал". А создал он человека из сгустка крови".
И когда чтец Корана услышал речи девушки, он изумился ее словам и красноречию, уму и достоинствам и оказал ей: "О девушка, что ты скажешь о слове его (велик он!); "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого?" Стих ли это из стихов Корана?" - "Да, - отвечала девушка, - это стих Корана в суре "Муравей" и стих между каждыми двумя сурами, и разногласие об этом среди (ученых велико". - "Хорошо!" - сказал факих..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок седьмая ночь
Когда же настала четыреста сорок седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка ответила чтецу Корана и сказала, что о словах: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" - великое разногласие среди ученых, чтец сказал: "Хорошо! Расскажи мне, почему не пишут в начале суры "Отречение": "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого"?" И девушка ответила: "Когда была ниспослана сура "Отречение" о нарушении договора, который был между пророком (да благословит его Аллах и да приветствует!) и многобожниками, пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) послал к ним Али ибн Абу-Талиба [459] (да почтит Аллах его лик!), в день празднества, с сурой "Отречение", и Али прочитал ее им, но не прочитал: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого! "
"Расскажи мне о преимуществе и благословенности слов: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" - сказал факих. И девушка молвила: "Передают, что пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) говорил: "Если прочитают над чем-нибудь: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!", всегда будет в этом благословение". И еще передают слова его (да благословит его Аллах и да приветствует!): "Поклялся господь величия величием своим, что всякий раз, как произнесут над больным: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!", он исцелится от болезни". И говорят, что, когда господь создал свой престол, он задрожал великим дрожанием, и написал на нем Аллах: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!", и утихло Дрожание его. И когда было ниспослано: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" - на посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!), он сказал: "Мне не угрожают ныне три вещи: провалиться сквозь землю, быть превращенным и утонуть". Достоинства этих слов велики и благословенность их многочисленна, так что долго было бы это излагать; и о посланнике Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!) передают, что он сказал: "Приведут человека в день воскресения, и будет истребован от него отчет, и не найдется у него благого дела, и будет поведено ввергнуть его в огонь, и скажет он: "О боже мой, ты не был справедлив со мною!" И скажет Аллах (велик он и славен!): "А почему так?" и ответит человек: "О господи, потому что ты назвал себя милостивым, милосердым и хочешь пытать меня огнем". И скажет ему тогда Аллах (да возвысится его величие!): "Я назвал себя милостивым, милосердым; отведите раба моего в рай по моему милосердию, ибо я - милосерднейший из милосердых".
"Хорошо! - сказал чтец Корана. - Расскажи мне о первом появлении слов: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" И девушка сказала: "Когда начал Аллах великий ниспосылать Коран, писали: "Во имя твое, боже мой!", а когда ниспослал Аллах великий слова: "Скажи: "Взывайте к Аллаху, или взывайте к милостивому, как бы ни взывали к нему, у него имена прекраснейшие", стали писать: "Во имя Аллаха милостивого!" Когда же было ниспослано: "Господь ваш - господь единый, нет господа, кроме него, милостивого, милосердого", стали писать: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!"
И когда чтец услышал слова девушки, он опустил голову и сказал про себя: "Вот, поистине, дивное диво! Как рассуждала эта девушка о первом появлении: "Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!" Клянусь Аллахом, мне непременно нужно с ней схитрить, может быть, я ее одолею".
"О девушка, - сказал он ей, - ниспослал ли Аллах Коран весь сразу или он его ниспосылал по частям?" И она ответила: "Нисходил с ним Джибриль-верный (мир с ним!) от господа миров к пророку его Мухаммеду, господину посланных и печати пророков, с повелением и запрещением, обещанием и угрозой, рассказами и притчами в течение двадцати лет, отдельными стихами, сообразно с событиями".
"Хорошо! - сказал факих. - Расскажи мне о первой суре, которая была низведена на посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!)". И девушка отвечала: "По словам Ибн Аббаса, это - сура "О сгустке крови", а по словам Джабира ибн Абд-Аллаха - сура "О завернувшемся в плащ", а затем, после этого, были ниспосланы прочие суры и стихи". - "Расскажи мне о последнем стихе, который был ниспослан", - сказал чтец Корана. И девушка ответила: "Последний стих, ниспосланный пророку, - "стих о лихве", но говорят также, что это - слова: "Когда придет поддержка Аллаха и победа..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста сорок восьмая ночь
Когда же настала четыреста сорок восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка ответила чтецу о последнем стихе, ниспосланном в Коране, чтец сказал: "Хорошо, расскажи мне о числе сподвижников, которые собирали Коран при жизни посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!)". И девушка отвечала: "Их четверо: Убейн ибн Каб, Зад ибн Сабит, Абу-Убейда-Амир ибн аль-Джаррах и Осман ибн Аффан (да будет доволен Аллах ими всеми!)" - "Хорошо! - сказал чтец Корана. - Расскажи мне о чтецах, от которых заимствуют чтение". И девушка отвечала: "Их четверо: Абд-Аллах ибн Масуд, Убейй ибн Каб, Муаз ибн Джабаль и Салим ибн Абд-Аллах".
"А что ты скажешь о словах его (велик он!): "И то, что заколото перед воздвигнутыми"?" [460] - спросил чтец Корана. И девушка ответила: "Воздвигнутые - это идолы, которых воздвигают и которым поклоняются помимо великого Аллаха (прибегаю к Аллаху великому!)". - "А что ты скажешь о словах его (велик он!): "Ты знаешь, что у меня в душе, а я не знаю, что у тебя в душе"?" - спросил чтец Корана, и девушка ответила: "Это значит: ты знаешь меня доподлинно и знаешь, что есть во мне, а я не знаю, что есть в тебе. И указание на это в словах его (велик он!): "Поистине, ты тот, кто знает скрытое". А говорят также, что это значит: ты знаешь мою сущность, а я не знаю твоей сущности".
"А что ты скажешь о словах его (великой!): "О те, кто уверовал, не объявляйте запретными благ, которые разрешил ваш Аллах"?" - спросил чтец Корана. И девушка ответила: "Говорил мне мой шейх (да помилует его Аллах великий!) со слов ад-Даххака, что тот сказал: "Это люди из мусульман, которые сказали: "Отрежем наши мужские части и наденем власяницы", - и был ниспослан этот стих. А Катада [461] говорил, что он был ниспослан из-за нескольких сподвижников посланника божьего (да благословят его Аллах и да приветствует!) Али ибн Абу-Талиба, Османа ибн Мусаба и других, которые сказали: "Оскопим себя, оденемся в волос и станем монахами", - и был ниспослан этот стих".
"А что ты скажешь о словах его (велик он!): "И сделал Аллах Ибрахима другом"?" - спросил чтец Корана. И девушка ответила: "Друг - это нуждающийся, испытывающий в ком-нибудь нужду; а по словам других, это - любящий и преданный Аллаху великому, тот, чью преданность ничто не смущает".
И когда чтец Корана увидал, что слова девушки бегут, как бегут облака, и она не медлит с ответом, он поднялся на ноги и воскликнул: "Призываю в свидетели Аллаха, о повелитель правоверных, что эта девушка лучше меня знает чтение Корана и другое!" И тут девушка сказала: "Я задам тебе один вопрос, и если ты дашь на него ответ - пусть так, а иначе я сниму с тебя одежду". - "Спрашивай его!" - сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: "Что ты скажешь о стихе, в котором двадцать три кафа, и о стихе, где шестнадцать мимов, и о стихе, где сто сорок айнов [462], и о части Корана, в которой нет возгласа возвеличения?" И чтец Корана был бессилен ответить, и девушка молвила: "Снимай свои одежды!"
А когда он снял с себя одежды, девушка сказала: "О повелитель правоверных, стих, в котором шестнадцать мимов, находится в суре "Худ", и это слова его (велик он!) - и сказано было: "О Нух, выходи с миром от нас и благословениями над тобою..." и дальше до конца стиха; а стих, в котором двадцать три кафа, - в суре о Корове, и это - стих о долге; а стих, где сто сорок айнов, - в суре "Преграды", и это - слова его (велик он!): "И выбрал Муса из племени своего семьдесят человек для назначенного нами времени, а у каждого человека ведь два глаза". А часть, в которой нет возгласа возвеличения, это - суры: "Приблизился час и раскололся месяц", "Всемилостивый" и "Постигающее".
И чтец Корана снял бывшие на нем одежды и ушел пристыженный..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
осказках.ру - oskazkax.ru
Четыреста сорок девятая ночь
Когда же настала четыреста сорок девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка одолела чтеца Корана, он снял с себя одежды и ушел пристыженный.
И тогда к девушке подошел искусный лекарь и сказал ей: "Мы покончили с наукой о вере; подбодри же свой ум для наук о телах и расскажи мне о человеке: какова его природа, сколько у него в теле жил, и сколько костей, и сколько позвонков, и где первая жила, и почему назван Адам Адамом". И девушка отвечала: "Адам назван Адамом за свою смуглость, то есть за коричневый цвет лица; а говорят, потому что он сотворен из каменистой земли [463], то есть из верхнего ее слоя. Грудь Адама - из земли Кабы, голова его - из земли Востока, а ноги его - из земли Запада. У человека сотворено семь врат в голове его: это - два глаза, два уха, две ноздри и рот, и в нем устроены два прохода: передний и задний. И сделал Аллах глаза с чувством зрения, уши с чувством слуха, ноздри с чувством обоняния, рот с чувством вкуса, а язык сотворил он выговаривающим то, что в глубине души человека. И создал он Адама сложенным из четырех стихий: воды, земли, огня и воздуха. И у желтой желчи - природа огня, так как она горячая и сухая; у черной желчи - природа земли, так как она холодная и сухая; у мокроты - природа воды, так как она холодная и влажная; у крови - природа воздуха, так как она горячая и влажная. Аллах сотворил в человеке триста шестьдесят жил, двести сорок костей и три души: животную, духовную и природную, и каждой присвоил действие; и сотворил в человеке Аллах сердце, и селезенку, и легкие, и шесть кишок, и печень, и две почки, и две ягодицы, и костный мозг, и кости, и кожу, и пять чувств: слух, зрение, обоняние, вкус и осязание. И сердце он поместил в левой стороне груди, а желудок поместил перед сердцем, и легкие сделал опахалом для сердца; а печень он поместил в правой стороне, напротив сердца. А кроме того, он создал перепонки и кишки и расположил грудные кости и сплел их с ребрами".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне, сколько у человека в голове впадин?" - "Три впадины, - отвечала девушка, - ив них находятся пять сил, которые называют внутренними чувствами: способность к восприятию, способность к воображению, способность к представлению, способность мыслить и память". - "Хорошо, - сказал лекарь, - расскажи мне о костном остове..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до четырехсот пятидесяти
Когда же настала ночь, дополняющая до четырехсот пятидесяти, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда лекарь сказал девушке: "Расскажи мне о костном остове", - она сказала: "Он состоит из двухсот сорока костей и разделяется на три части: голову, туловище и конечности. Голова разделяется на череп и лицо; череп состоит из восьми костей, к которым присоединяют четыре слуховые косточки, а лицо разделяется на верхнюю челюсть и нижнюю челюсть. Верхняя челюсть состоит из одиннадцати костей, а нижняя - из одной кости, к которой присоединяются зубы (а их тридцать два) и подъязычная кость. Что же касается туловища, то оно разделяется на позвоночную цепь, грудь и таз. Цепь состоит из двадцати четырех костей, которые называются позвонками, грудь состоит из грудной кости и ребер, - а их двадцать четыре ребра, с каждой стороны по двенадцати. Таз же сложен из двух бедренных костей, крестца и копчика. А что до конечностей, то они разделяются на две верхних конечности и две нижних конечности. Каждая из верхних конечностей состоит, во-первых, из плеча, которое сложено из лопатки и ключицы; во-вторых, из предплечья, в котором одна кость; в-третьих, из руки, которая сложена из двух костей: лучевой и локтевой, и, в-четвертых, из кости, которая состоит из запястья, пясти и пальцев. Запястье сложено из восьми костей, которые расположены в два ряда, по четыре кости в каждом, и пясть заключает пять костей, а пальцев - числом пять, и каждый состоит из трех костей, называемых суставами, кроме большого пальца, который сложен только из двух суставов. Две нижних конечности состоят каждая, во-первых, из бедра, в котором одна кость; во-вторых, из голени, сложенной из трех костей: большой берцовой, малой берцовой и коленной чашки; в-третьих, из ступни, которая, как кисть, состоит из пятки, плюсны и пальцев. Пятка сложена из семи костей, расположенных в два ряда: в первом - две кости, во втором пять, а плюсна состоит из пяти костей. Пальцев - числом пять, и каждый из них сложен из трех суставов, кроме большого (он только из двух суставов)".
"Хорошо, - сказал лекарь. - Расскажи мне об основе жил". - "Основа жил, - отвечала девушка, - сердечная жила, и от нее расходятся остальные жиды. Их много, и знает их число лишь тот, кто их создал, и говорят, что их триста шестьдесят, как было сказано раньше. Аллах сделал язык толмачом, и глаза - светильниками, и ноздри - вдыхающими запах, и руки - хватающими. Печень - вместилище милости, селезенка - смеха, а в почках находится коварство. Легкие - это опахала, желудок - кладовая, а сердце опора тела: когда исправно сердце, исправно все тело, а когда оно портятся, портится все тело".
"Расскажи мне, - сказал лекарь, - каковы приметы и внешние признаки, которые указывают на болезнь в наружных и внутренних членах тела?" "Хорошо, - отвечала девушка. - Если лекарь обладает понятливостью, он исследует состояние тела и узнает, щупая руки, тверды ли они, горячи ли, сухи ли, холодны ли, или влажны. Во внешнем состоянии имеются признаки внутренних недугов; так, желтизна глаз указывает на желтуху, а сгорбленная спина - признак легочной болезни". - "Хорошо", - сказал лекарь..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста пятьдесят первая ночь
Когда же настала четыреста пятьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка описала лекарю внешние признаки, тот сказал: "Хорошо, а каковы внутренние признаки?" И девушка молвила: "Определение болезней по внутренним признакам исходит из шести основ: во-первых - из поступков; во-вторых - из выделений тела; в-третьих - из болей; в-четвертых - из места болей; в-пятых - из опухолей и в-шестых - из побочных обстоятельств".
"Расскажи мне, что приводит боль к голове", - спросил лекарь. И девушка сказала: "Введение пищи поверх другой пищи, раньше чем переварится первая, и сытость вслед за сытостью - вот что погубило народы. Кто хочет долгой жизни, тот пусть рано обедает, и не поздно ужинает, и мало сходится с женщинами, и облегчает для себя вред, то есть не умножает кровопускания и отсасывания крови пиявками. И должен он разделить свою утробу на три трети: треть - для пищи, треть - для воды и треть - для дыхания, ибо кишки сынов Адама - в восемнадцать пядей, и шесть пядей должно назначать для пищи, шесть - для питья и шесть - для дыхания. А если он ходит с осторожностью, это более подобает ему и прекраснее для его тела и совершеннее, по слову Аллаха (велик он!): "И не ходи по земле горделиво".
"Хорошо! - смазал лекарь. - Расскажи мне, каковы признаки разлития желтой желчи и чего следует из-за нее опасаться". - "Разлитие желтой желчи, - отвечала девушка, - узнается по желтому цвету лица, горечи во рту в сухости, слабой охоте к еде и быстроте биения крови, и опасна для больного ею; сжигающая горячка, воспаление мозга, чирьи, желтуха, опухоли, язвы в кишках и сильная жажда - вот признаки разлития желтой желчи".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне, какие признаки черной желчи и чего следует из-за нее опасаться для больного ею, когда овладеет она телом?" И девушка отвечала: "От нее рождается ложная охота к еде, великое беспокойство, забота и тоска, и следует тогда человеку опорожниться; иначе зародится из-за нее меланхолия, слоновая болезнь, рак, боли в селезенке и язвы в кишках".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне, на сколько частей разделяется врачевание?" - "Оно разделяется на две части, - ответила девушка. Одна из них - уменье обращаться с больными телами, а вторая - знание, как вернуть их к здоровому состоянию". - "Расскажи мне, - сказал лекарь, - в какое время пить лекарство полезнее, чем в другое?" И девушка ответила: "Когда потечет сок в деревьях и завяжутся ягоды на лозах и когда взойдет звезда счастья, тогда пришло время пользы от питья лекарства и будет прогнана болезнь". - "Расскажи мне, когда бывает так, что, если выпьет человек из нового сосуда, напиток окажется ему здоровее и полезнее, чем в другое время, и поднимется от него приятный и благоуханный запах", - спросил лекарь. И девушка ответила: "Когда он подождет немного после вкушения пищи; ведь сказал поэт:
Не пей же ты после кушанья с поспешностью
Потянешь тело к хвори ты уздою.
Потерпи, поевши, недолго ты, время малое
И быть может, брат мой, получишь ты, что хочешь".
"Расскажи мне о пище, от которой не возникают болезни", - сказал лекарь. И девушка ответила: "Это пища, которую вкушают лишь после голода и, вкушая ее, не наполняют ею ребер, по слову Галена-врача: [464] "Кто хочет ввести в себя пищу, пусть помедлит и затем не ошибется".
И закончим мы словом пророка (молитва и привет над ним!) "Желудок дом болезни, а диета - голова лекарств, и корень всякой болезни расстройство, то есть несварение..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста пятьдесят вторая ночь
Когда же настала четыреста пятьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка сказала врачу: "Желудок дом болезни, а диета - голова лекарств", и дальше до конца хадиса, врач спросил ее: "Что ты скажешь о бане?" И девушка ответила: "Пусть не входит в нее сытый, и сказал пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!): "Прекрасный дом - баня: она очищает тело и напоминает об огне". - "В какой бане наилучшая вода?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "В той, где вода мягкая и обширен простор и приятен воздух, так что бывает в ней четыре воздуха: осенний, летний, зимний и весенний".
"Расскажи мне, какое кушанье наилучшее?" - молвил лекарь. И девушка ответила: "Кушанье, которое сделали женщины, над которым мало трудились и которое ты съел с удовольствием. И лучшее кушанье - сарид, по слову пророка (да благословит его Аллах и да приветствует!): "Превосходство сарида над кушаньями подобно превосходству Лиши над прочими женщинами" [465]. - "А какая из приправ наилучшая?" - спросил лекарь. И девушка ответила: "Мясо, во слову пророка (молитва над ним привет!); "Лучшая приправа - мясо, ибо в нем услада и в дольней жизни и в последней". - "А какое мясо наилучшее?" - спросил лекарь. И девушка ответила: "Барашек, во избегай вяленого мяса, так как в нем нет пользы. - "Расскажи мне о плодах", - молвил лекарь. И девушка сказала: "Ешь их, когда наступает их время, и оставь их, когда окончилось их время". - "А что ты скажешь о питье воды?" - спросил лекарь. И девушка молвила: "Не пей ее несколько раз сряду и не выпивай ее одним духом: тебе повредит из-за нее головная боль, и расстроят тебе всевозможные недуги. Не пей воды после выхода из бани и после сношения, не пей вслед за едой, раньше чем пройдет пятнадцать минут для юноши, а для старца - сорок минут, и не пей после пробуждения от сна".
"Хорошо! - сказал лекарь. - Расскажи мне о питъе вина". - "Разве недостаточно удерживает тебя, - ответила девушка, - то, что приведено в книге Аллаха великого, там, где сказал он: - "Вино, и мейсир, в плоды, и гадательные стрелы - это лишь скверна из дел сатаны; сторонитесь этого, быть может вы преуспеете". И сказал он, великий: "Они спрашивают тебя о вине и мейсире; скажи: в них и прегрешение великое и полезности, но греха в них больше, чем пользы". И сказал поэт:
О ты, что пьешь вино, не стыдишься ли?
Ты пьешь ведь то, что бог запретил нам.
Оставь вино, его не пей больше ты,
Ведь за него корил Аллах, право!
А другой сказал в том же смысле!
И пил я грех, пока не исчез мой разум
И плох напиток, раз исчез рассудок.
Что же касается полезных свойств, которые есть в вине, то оно дробит камни в почках, укрепляет кишки, прогоняет заботу, возбуждает великодушие, сохраняет здоровье, помогает пищеварению, делает здоровым тело, выводит болезни из суставов, очищает тело от вредных жидкостей, порождает восторг и радость, усиливает природный жар, укрепляет мочевой пузырь, придает крепость печени, открывает запоры, румянит лицо, очищает от нечистот голову и мозг и задерживает приход седины; и если бы Аллах (велик он и славен!) не запретил вина, не было бы на лице земли ничего, что могло бы заступить его место. А что до мейсира, то это - игра на ставку". - "А какое из вин самое лучшее?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "То, которое пьют после восьмидесяти дней или больше, и выжато оно из белого винограда, и не примешано к нему воды: нет на лице земли ничего, ему подобного".
"Что ты скажешь об употреблении пиявок?" - спросил лекарь. И девушка ответила: "Это для тех, кто наполнен кровью, и нет в крови их убыли. Кто хочет поставить себе пиявки, пусть ставит их, когда убывает месяц, в день без облаков, ветра и дождя, и пусть это будет в семнадцатое число месяца, а если это совпадает с днем вторника, то пользы скажется больше. Нет ничего полезнее пиявок для мозга и глаз и для просветления рассудка..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста пятьдесят третья ночь
Когда же настала четыреста пятьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка описала полезные следствия употребления пиявок, врач сказал ей: "Расскажи мне, когда лучше всего ставить пиявки?" И девушка ответила: "Их лучше всего ставить натощак: это увеличивает разум и память. Передают о пророке (молитва Аллаха над ним и привет!), что когда кто-нибудь жаловался ему на боль в голове или в ногах, он всегда говорил: "Поставь пиявки!" А когда человек поставил себе пиявки, пусть не ест натощак соленого: это вызывает чесотку, и пусть не ест после них кислого". - "А в какое время ставить пиявки считается дурным?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "В день субботы или в четверг, и кто поставит в эти дни пиявки, пусть упрекает только самого себя. Не должно ставить пиявок в сильную жару или жестокую стужу, и лучшие дни для этого - дни весны".
"Расскажи мне о сношениях", - сказал лекарь.
И когда девушка услышала это, она промолчала и опустила голову, застыдившись, из уважения к повелителю правоверных; а потом она сказала: "Клянусь Аллахом, о повелитель правоверных, я не бессильна, но я смутилась, и ответ на это у меня на кончике языка". - "Говори, о девушка!" молвил повелитель правоверных. И Таваддуд сказала врачу: "Поистине, в совокуплении - великие достоинства и похвальные дела: оно облегчает тело, наполненное черной желчью, успокаивает жар страсти, привлекает любовь, веселит сердце и прекращает тоску, и умножать сношения в дни лета и осени вреднее, чем зимой или весной".
"Расскажи мне о пользе сношения", - молвил лекарь.
И девушка сказала: "Оно прекращает заботы и беспокойство, успокаивает страсть и гнев и полезно при язвах. Все это так, когда в природе человека преобладает холодность и сухость, а иначе частые сношения ослабляют зрение, и от них рождается боль в ногах, голове и спине. Берегись, берегись сношений со старухой: это - одно из дел убийственных; и говорил имам Али (да почтит Аллах лик его!): "Четыре вещи убивают тело и делают его дряхлым: ходить в баню, когда сыт, есть соленое, иметь сношение, наполнившись пищей, и совокупляться с больной - это ослабляет твои силы и делает твое тело хворым". Старуха - это убийственный яд, и кто-то сказал: "Берегись жениться на старухе, даже если у нее больше сокровищ, чем у Каруна" [466].
"А какое сношение самое приятное?" - спросил лекарь, и девушка сказала: "Когда женщина молода годами, прекрасна станом, с красивыми щеками, благородными предками и выдающейся грудью. Она прибавит силы здоровью твоего тела и будет такова, как сказал о ней кто-то из поэтов:
Только взглянешь ты - и научится всему она,
По внушению, без указки и изъяснения,
А когда посмотришь на дивную красоту ее
Ее прелести и прекрасный сад заменят".
"Расскажи мне, в какое время хорошо иметь сношение?" - спросил лекарь. И девушка сказала: "Если ночью, то после того как переварится пища, а если днем, то после обеда". - "Расскажи мне, какие плоды наилучшие?" - спросил лекарь. И Таваддуд молвила: "Гранат и лимон". - "Расскажи мне про наилучший из овощей". - "Это - цикорий". - "А какие цветы самые лучшие?" - спросил лекарь. И Таваддуд ответила: "Роза и фиалка".
"Расскажи мне, где пребывает семя человека?" - сказал лекарь. "В человеке, - ответила девушка, - есть жила, которая поит все другие жилы, и влага собирается из трехсот шестидесяти жил, а потом она входит в левое яичко красной кровью и варится от жара составов в человеке и превращается в жидкость, густую и белую с запахом пальмового цвета". - "Хорошо! сказал лекарь. - Расскажи мне теперь, какая птица испускает семя и имеет месячные". И девушка ответила: "Это нетопырь, то есть летучая мышь". "Расскажи мне, какое существо, когда заточено, живет, а когда вдохнет воздух, то умирает?" - "Это рыба". - "Расскажи мне, какая змея носит яйца?" - сказал лекарь. И девушка отвечала: "Это дракон".
И лекарь ослаб от множества вопросов и умолк, и тогда девушка сказала: "О повелитель правоверных, он спрашивал меня, пока не обессилел, а я задам ему один вопрос, и если он не ответит, возьму у него одежду, как мне дозволенную..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.