1001 ночь. 193. Рассказ о царевиче и семи везирях (продолжение)
И когда наступило утро, отец царевича сел на престол в восьмой день, и вошел к нему его сын, вложив руку в руку своего наставника ас-Синдибада, и поцеловал землю меж рук царя, а затем он заговорил красноречивейшим языком и восхвалил своего отца и его везирей и вельмож его правления и поблагодарил их и прославил. А в зале присутствовали ученые, эмиры, военные и знатные люди, и все присутствовавшие изумились ясности языка царевича, его красноречию и превосходному умению говорить. И когда отец царевича услышал это, он обрадовался сильной и великой радостью, а затем он позвал царевича и поцеловал его между глаз, и позвал наставника его ас-Синдбада и спросил его, почему его сын молчал в течение этих семи дней. "О владыка, - отвечал наставник, - благо было в том, что он не говорил. Я боялся, что он будет убит в это время, и я узнал об этом деле, о господин, в день рождения царевича - когда я увидел его гороскоп, он указал мне на все это. А теперь зло отошло от него, по счастью царя". И царь обрадовался этому и спросил своих везирей: "Если бы я убил моего сына, грех был бы на мне, на невольнице или на наставнике ас-Синдбаде?" И присутствующие промолчали и не дали ответа, и наставник юноши, ас-Синдбад, сказал царевичу: "Дай ответ..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот третья ночь
Когда же настала шестьсот третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда ас-Синдбад сказал царевичу: "Дай ответ, о дитя мое", - царевич сказал:
Вернуться назад