Сказка Турандот
Читать сказки онлайн / Авторские сказки / Сказки Карло Гоцци
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же и Калаф в сопровождении стража. Калаф опускается на колено, касаясь
рукой лба.
Альтоум
Встань, смелый юноша.
Калаф встает и, поклонившись становится в благородной позе посреди зала,
между обоими тронами, лицом к зрителям.
(Пристально поглядев на Калафа, в сторону.)
Как он хорош!
Как я ему состражду! - Несчастливец,
Скажи, откуда ты? Кто твой державный
Родитель?
Калаф
(после мгновенного смущения, с благородным поклоном)
Государь, дозвольте мне
Себя не называть.
Альтоум
Но как ты смеешь,
Скрывая, кто ты, притязать на брак
С моею дочерью?
Калаф
(величаво)
Я царский сын.
И если небо мне судило смерть,
То, расставаясь с жизнью, я открою,
Кто родом я и как меня зовут,
Дабы узнали все, что домогаться
Столь знаменитых уз я не дерзнул бы,
Когда б во мне текла не кровь царей.
(С поклоном.)
Дозвольте ж мне себя не называть.
Альтоум
(в сторону)
Какое благородство выражений!
О, как ему состражду я!
(Громко.)
Но если
Ты разгадаешь темные загадки,
А родом низок, как же я закон...
Калаф
(смело перебивая его)
Он писан лишь для тех, кто царской крови.
И если небо мне пошлет победу,
Но кровь моя окажется не царской,
Я под секирой искуплю вину.
И мой непогребенный труп скормите
Собакам и воронам. Здесь, в Пекине,
Есть человек: он скажет вам, кто я.
(С поклоном.)
Дозвольте ж мне себя не называть
Я как о милости прошу об этом.
Альтоум
И эту милость я тебе дарую.
Такому голосу, такой осанке
Я отказать не в силах. Но и ты
Взаимно милость окажи монарху,
Который просит с высоты престола.
Не требуй, о, не требуй, чтоб тебя
Подвергли искусу! К тебе я полон
Такой живой приязни, что с тобою
Рад поделиться властью. Будь моим
Державным соправителем. Когда
Глаза мои сомкнутся, ты получишь
В наследство все, чем я владел. Не требуй,
Чтоб я лил кровь. Однажды ошибясь,
Я стал позором своего народа.
Отважный юноша, будь милосерд,
Не заставляй меня омыть слезами
Твой труп. Не распаляй вражды народной
К принцессе Турандот, вражды ко мне,
Родившему безжалостную дочь,
Надменную, упрямую, пустую,
Причину горьких мук моих и смерти,
(Плачет.)
Калаф
Утешьтесь, государь. Свидетель небо,
Мне омрачает душу ваша скорбь.
Такой отец, как вы, не мог, конечно,
Дочь воспитать жестокою тиранкой.
Так скажут все. И если вы виновны,
То разве в том, что горячо любили
Единственную дочь и дали миру
Такую царственную красоту,
Что люди власть теряют над собой.
Благодарю вас за щедроты ваши.
Я плохо помогал бы вам. Иль небо
Мне хочет счастья, дав мне в обладанье
Возлюбленную Турандот, идь хочет
Пресечь мою безрадостную жизнь,
Без Турандот - мучительное бремя,
Я жажду смерти - или Турандот,
Панталоне
Послушайте, ваше высочество, жизнь моя дорогая, вы же видели на
городских воротах все эти натыканные мертвые головы, казалось бы - ясно. Что
вам за охота являться на убой, словно козленку, да еще наверняка, чтобы все
мы тут плакали в три ручья! Знайте, что принцесса закатит вам такие три
загадки, что и сам астролог Чингарелло их не разгадал бы. На что уж мы,
которые с давних пор заседаем с этими вот превосходительнейшими мудрецами
Дивана и судим о том, кто верно решил, а кто неверно, дабы исполнен был
указ, мы, опытные люди, понаторевшие над книгами, а и то иной раз едва
доищемся до смысла загадки этой свирепой принцессы, потому что это даже и не
загадки: "живот железный, а кишки бумазейные", и тому подобное. И всякий раз
новехонькие, распроклятые. И если бы она не раздавала их изложенными и
разъясненными в запечатанных записочках этим вот превосходительнейшим
мудрецам, так они, пожалуй, и сами бы не знали, где у них головы. Идите же с
миром, сыночек дорогой. Вот вы стоите тут, ну прямо - цветочек. Жаль мне
вас. Поверьте человеку, который желает вам добра. Потому что если вы будете
упорствовать, то я за вашу голову дам не больше, чем горбатому зеленщику за
одну редиску.
Калаф
Старик, не говори, не утомляйся.
Я жажду смерти - или Турандот.
Тарталья
Турандот... Турандот... Что за чертово упрямство, сын мой дорогой!
Пойми же ты толком. Здесь в загадки играют не на чашку шоколада с ванилью
или кофе с сухариками. Пойми ты, пойми раз навсегда: здесь играешь головой.
Других доводов я не привожу, чтобы тебя отговорить. Этого достаточно.
Головой, головой играешь. Головой. Его величество тебя просит, повелел
принести сто коней в жертву солнцу, сто быков небу, сто свиней луне, сто
коров звездам - все ради тебя, а ты, неблагодарный, желаешь своим упорством
причинить ему такое огорчение. Даже если бы на свете не было других женщин,
кроме принцессы Турандот, и то твое решение было бы величайшей глупостью. Ты
меня извини, дорогой принц. Поверь, это я из любви к тебе выражаюсь так
откровенно. Понял ли ты как следует, что значит лишиться головы? Ведь нельзя
же так!
Калаф
Ты слишком многословен. Не старайся.
Я жажду смерти - или Турандот.
Альтоум
Жестокий! Так вкуси же смерть свою,
Вкуси мое отчаянье.
(Страже.)
Принцессу
Просить пожаловать. И новой жертвой
Пусть утолится.
Один из стражей удаляется.
Калаф
(в сторону, горячо)
Боги, вас молю
О вдохновенье. Пусть ее лицо
Меня не ослепит. Я сознаюсь,
Что разум мой колеблется и грудь
Трепещет, бьется сердце, стынут губы.
(Присутствующим.)
Диван священный, по моим ответам
Судящий жизнь мою! О мудрецы,
Простите мне дерзанье, снизойдите
К слепцу любви, который сам не знает,
Где он сейчас и что с ним, и несется,
Влекомый тайной силою судьбы.
Те же и Калаф в сопровождении стража. Калаф опускается на колено, касаясь
рукой лба.
Альтоум
Встань, смелый юноша.
Калаф встает и, поклонившись становится в благородной позе посреди зала,
между обоими тронами, лицом к зрителям.
(Пристально поглядев на Калафа, в сторону.)
Как он хорош!
Как я ему состражду! - Несчастливец,
Скажи, откуда ты? Кто твой державный
Родитель?
Калаф
(после мгновенного смущения, с благородным поклоном)
Государь, дозвольте мне
Себя не называть.
Альтоум
Но как ты смеешь,
Скрывая, кто ты, притязать на брак
С моею дочерью?
Калаф
(величаво)
Я царский сын.
И если небо мне судило смерть,
То, расставаясь с жизнью, я открою,
Кто родом я и как меня зовут,
Дабы узнали все, что домогаться
Столь знаменитых уз я не дерзнул бы,
Когда б во мне текла не кровь царей.
(С поклоном.)
Дозвольте ж мне себя не называть.
Альтоум
(в сторону)
Какое благородство выражений!
О, как ему состражду я!
(Громко.)
Но если
Ты разгадаешь темные загадки,
А родом низок, как же я закон...
Калаф
(смело перебивая его)
Он писан лишь для тех, кто царской крови.
И если небо мне пошлет победу,
Но кровь моя окажется не царской,
Я под секирой искуплю вину.
И мой непогребенный труп скормите
Собакам и воронам. Здесь, в Пекине,
Есть человек: он скажет вам, кто я.
(С поклоном.)
Дозвольте ж мне себя не называть
Я как о милости прошу об этом.
Альтоум
И эту милость я тебе дарую.
Такому голосу, такой осанке
Я отказать не в силах. Но и ты
Взаимно милость окажи монарху,
Который просит с высоты престола.
Не требуй, о, не требуй, чтоб тебя
Подвергли искусу! К тебе я полон
Такой живой приязни, что с тобою
Рад поделиться властью. Будь моим
Державным соправителем. Когда
Глаза мои сомкнутся, ты получишь
В наследство все, чем я владел. Не требуй,
Чтоб я лил кровь. Однажды ошибясь,
Я стал позором своего народа.
Отважный юноша, будь милосерд,
Не заставляй меня омыть слезами
Твой труп. Не распаляй вражды народной
К принцессе Турандот, вражды ко мне,
Родившему безжалостную дочь,
Надменную, упрямую, пустую,
Причину горьких мук моих и смерти,
(Плачет.)
Калаф
Утешьтесь, государь. Свидетель небо,
Мне омрачает душу ваша скорбь.
Такой отец, как вы, не мог, конечно,
Дочь воспитать жестокою тиранкой.
Так скажут все. И если вы виновны,
То разве в том, что горячо любили
Единственную дочь и дали миру
Такую царственную красоту,
Что люди власть теряют над собой.
Благодарю вас за щедроты ваши.
Я плохо помогал бы вам. Иль небо
Мне хочет счастья, дав мне в обладанье
Возлюбленную Турандот, идь хочет
Пресечь мою безрадостную жизнь,
Без Турандот - мучительное бремя,
Я жажду смерти - или Турандот,
Панталоне
Послушайте, ваше высочество, жизнь моя дорогая, вы же видели на
городских воротах все эти натыканные мертвые головы, казалось бы - ясно. Что
вам за охота являться на убой, словно козленку, да еще наверняка, чтобы все
мы тут плакали в три ручья! Знайте, что принцесса закатит вам такие три
загадки, что и сам астролог Чингарелло их не разгадал бы. На что уж мы,
которые с давних пор заседаем с этими вот превосходительнейшими мудрецами
Дивана и судим о том, кто верно решил, а кто неверно, дабы исполнен был
указ, мы, опытные люди, понаторевшие над книгами, а и то иной раз едва
доищемся до смысла загадки этой свирепой принцессы, потому что это даже и не
загадки: "живот железный, а кишки бумазейные", и тому подобное. И всякий раз
новехонькие, распроклятые. И если бы она не раздавала их изложенными и
разъясненными в запечатанных записочках этим вот превосходительнейшим
мудрецам, так они, пожалуй, и сами бы не знали, где у них головы. Идите же с
миром, сыночек дорогой. Вот вы стоите тут, ну прямо - цветочек. Жаль мне
вас. Поверьте человеку, который желает вам добра. Потому что если вы будете
упорствовать, то я за вашу голову дам не больше, чем горбатому зеленщику за
одну редиску.
Калаф
Старик, не говори, не утомляйся.
Я жажду смерти - или Турандот.
Тарталья
Турандот... Турандот... Что за чертово упрямство, сын мой дорогой!
Пойми же ты толком. Здесь в загадки играют не на чашку шоколада с ванилью
или кофе с сухариками. Пойми ты, пойми раз навсегда: здесь играешь головой.
Других доводов я не привожу, чтобы тебя отговорить. Этого достаточно.
Головой, головой играешь. Головой. Его величество тебя просит, повелел
принести сто коней в жертву солнцу, сто быков небу, сто свиней луне, сто
коров звездам - все ради тебя, а ты, неблагодарный, желаешь своим упорством
причинить ему такое огорчение. Даже если бы на свете не было других женщин,
кроме принцессы Турандот, и то твое решение было бы величайшей глупостью. Ты
меня извини, дорогой принц. Поверь, это я из любви к тебе выражаюсь так
откровенно. Понял ли ты как следует, что значит лишиться головы? Ведь нельзя
же так!
Калаф
Ты слишком многословен. Не старайся.
Я жажду смерти - или Турандот.
Альтоум
Жестокий! Так вкуси же смерть свою,
Вкуси мое отчаянье.
(Страже.)
Принцессу
Просить пожаловать. И новой жертвой
Пусть утолится.
Один из стражей удаляется.
Калаф
(в сторону, горячо)
Боги, вас молю
О вдохновенье. Пусть ее лицо
Меня не ослепит. Я сознаюсь,
Что разум мой колеблется и грудь
Трепещет, бьется сердце, стынут губы.
(Присутствующим.)
Диван священный, по моим ответам
Судящий жизнь мою! О мудрецы,
Простите мне дерзанье, снизойдите
К слепцу любви, который сам не знает,
Где он сейчас и что с ним, и несется,
Влекомый тайной силою судьбы.