Сказка Шляпа волшебника
Читать сказки онлайн / Авторские сказки / Сказки Туве Янссон
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ,
очень длинная, в которой описывается, как Снусмумрик
отправился странствовать и как стало известно
Содержимое чемодана, как Муми-мама получила
обратно свою сумку и на радостях закатила пир
горой и, наконец, как в Муми-дол явился Волшебник
Стоял конец августа. Кричали по ночам совы, и летучие мыши
большими черными стаями беззвучно кружили над садом. Лес был полон
запаха гари, море неспокойно ворчало. Вся природа дышала грустью и
ожиданием, луна стала огромная и яркая. Муми-тролль, сам не зная
почему, всегда особенно любил эти последние летние недели.
Голос ветра и моря звучал теперь иначе, воздух был полон
предчувствием перемен, деревья словно чего-то ждали.
"Уж не готовится ли что-то необыкновенное? -- думал Муми-тролль.
Он давно уже проснулся и лежал просто так, глядя в потолок. -- Похоже,
еще совсем рано и день будет солнечный", -- продолжал размышлять он.
Тут он повернул голову и увидел, что кровать Снусмумрика пуста.
В ту же минуту под окошком послышался тайный сигнал -- один
длинный свисток и два коротких, что означало: какие у тебя планы на
сегодня?
Муми-тролль вскочил с постели и выглянул в окошко. Сад еще лежал
в тени, было прохладно. Под окном стоял Снусмумрик и ждал.
-- Пи-хо! -- произнес Муми-тролль тихонько, чтобы никого не
разбудить, и спустился вниз по веревочной лестнице.
-- Привет, -- сказал он.
-- Привет, привет, -- отозвался Снусмумрик.
Они сошли к реке и уселись на перила моста.
-- Ты спрашиваешь о планах? -- сказал Муми-тролль. -- У тебя у
самого-то есть какой-нибудь план?
-- Да, -- ответил Снусмумрик. -- У меня есть план. Из тех, что
предназначаются только для одного. Ну ты понимаешь.
Муми-тролль посмотрел на него долгим взглядом и сказал:
-- Ты хочешь уйти.
Снусмумрик кивнул.
Они сидели и молча болтали ногами над речкой. Она не
останавливаясь бежала от них все дальше и дальше, к незнакомым местам,
куда неодолимо тянуло Снусмумрика и куда он хотел отправиться совсем
один.
-- Когда ты уходишь? -- спросил Муми-тролль.
-- Прямо сейчас! -- сказал Снусмумрик, соскочил с перил и потянул
носом утренний воздух. Хороший денек для путешествия. Гребень горы
алел в лучах солнца, и дорога, извиваясь, взбиралась на него и
исчезала за перевалом. Там новая долина, а за ней новая гора...
-- Ну что ж, -- сказал Муми-тролль. -- До свиданья.
-- До свиданья, -- сказал Снусмумрик.
Муми-тролль стоял на мосту и смотрел, как Снусмумрик становился
все меньше и меньше и наконец совсем затерялся среди серебристых
тополей и сливовых деревьев. Затем побрел к дому через мокрый от росы
сад.
На крыльце он увидел Тофслу и Вифслу. Они сидели рядышком, греясь
на солнце.
-- С добрым утрслом, -- сказал Тофсла.
-- С добрым утром, -- ответил Муми-тролль; он уже научился
понимать их язык (хотя говорил на нем еще с трудом).
-- Ты ревелсла? -- спросил Вифсла.
-- А! -- только и ответил Муми-тролль. -- Снусмумрик ушел.
-- Как жальсла! -- сочувственно отозвался Тофсла. -- Можсла, ты
немножсла развеселисла, если чмоксла Тофслу в нослу.
Муми-тролль чмокнул Тофслу в нос, но веселее ему не стало.
Тогда Тофсла и Вифсла уткнулись друг в дружку лбами и о чем-то
пошушукались. Затем Вифсла торжественно произнес:
-- Мы решисла показатьсла тебе Содержисла.
-- Чемодана? -- спросил Муми-тролль.
Тофсла и Вифсла с жаром закивали головами.
-- Пойдемсла-пойдемсла, -- сказали они и нырнули под живую
изгородь.
Муми-тролль прополз за ними в середину очень густого куста и
оказался в потайном местечке Тофслы и Вифслы. Земля здесь была устлана
пухом, света почти не было. На рогожной подстилке стоял чемодан.
-- Это подстилка фрекен Снорк, -- сказал Муми-тролль. -- Она
искала ее вчера.
-- Ну дасла, -- сказал Вифсла. -- Онасла не знасла, что мы ее
нашлисла!
-- Гм! -- произнес Муми-тролль. -- Так вы хотели показать мне,
что в чемодане?
Тофсла и Вифсла радостно закивали, стали по обе стороны чемодана,
с серьезным видом просчитали: "Разсла! Двасла! Трисла!" -- и быстро
отщелкнули замок.
-- Это надо же! -- вырвалось у Муми-тролля.
Комнатка-тайник озарилась мягким красным светом. Перед ним лежал
рубин величиной с голову пантеры, рдеющий, как закат, живой, как огонь
и мерцанье водяных зыбей.
-- Нравитсла? -- спросил Тофсла.
-- Да, -- чуть слышно ответил Муми-тролль.
-- Большсла не будешь реветьсла? -- спросил Вифсла.
Муми-тролль только покачал головой.
Рубин был изменчив, как море. Он был то сплошной свет, и розовый
отблеск реял над ним -- совсем как над заснеженной вершиной при
восходе солнца, то вдруг метал из своей глубины темно-красный пламень.
А то вдруг делался как черный тюльпан с лучиками-тычинками.
Муми-тролль долго-долго стоял на месте. Время сделалось
медленным, а его мысли большими-большими. Наконец он сказал:
-- Это здорово. Можно мне когда-нибудь прийти еще разок взглянуть
на него?
Тофсла и Вифсла не отвечали.
Муми-тролль выбрался на дневной свет, и у него закружилась
голова. Он присел на траву, чтобы собраться с мыслями.
"Это надо же!" -- думал он. -- Я готов укусить себя за хвост,
если это не тот самый Королевский рубин, который ищет Волшебник.
Подумать только, что все это время он лежал в чемодане у Тофслы и
Вифслы!"
Он так глубоко задумался, что не заметил, как фрекен Снорк прошла
к нему через сад и присела рядом.
-- А, это ты! -- вздрогнув от неожиданности, сказал Муми-тролль.
Фрекен Снорк улыбнулась.
-- Ты видел мою новую прическу? -- спросила она и повертела
головой.
-- Угу! -- отвечал Муми-тролль.
-- Ты думаешь о чем-то другом, -- сказала фрекен Снорк. -- О чем?
-- Цветик ты мой ясный, я не имею права тебе это сказать, --
ответил Муми-тролль. -- Но что верно, то верно -- на сердце у меня
тяжело, потому что Снусмумрик покинул нас.
-- Не может быть, -- сказала фрекен Снорк.
-- Это так. Он попрощался только со мной. Не стал никого больше
будить.
На крыльцо вышли Снифф и Снорк.
-- Эй вы! -- сказала фрекен Снорк. -- Вам известно, что
Снусмумрик отправился в путешествие на юг?
-- Без меня? -- возмущенно воскликнул Снифф.
-- Всяк должен иногда остаться наедине с собой, -- сказал
Муми-тролль. -- Ты еще слишком мал, чтобы понять это. Где все наши?
-- Хемуль пошел по грибы, -- ответил Снорк. -- Ондатр унес в дом
свой гамак, говорит, что по ночам теперь свежо. Кстати сказать, твоя
мама сегодня в ужасном настроении!
-- Сердита или в грустях? -- спросил удивленный Муми-тролль.
-- Пожалуй, скорее в грустях, -- отвечал Снорк.
-- Тогда я сию минуту к ней. Это просто чудовищно.
Муми-мама с несчастным видом сидела на диване.
-- В чем дело? -- спросил Муми-тролль.
-- У меня беда, золотко мое, -- отвечала мама. -- Пропала моя
сумка! А без нее я как без рук! Уж я искала, искала, но ее нет как нет!
-- Это жуть что такое, -- сказал Муми-тролль. -- Мы отыщем ее!
Учинили грандиозные розыски. Уклонился один лишь Ондатр.
-- Из всех бесполезных вещей дамские сумки самые бесполезные, --
сказал он. -- Посудите сами. Время идет, и один день сменяет другой
совершенно независимо от того, есть ли у Муми-мамы сумка или нет.
-- Но ведь это же совсем другое дело! -- возразил Муми-папа. -- Я
просто сам не свой оттого, что у моей супруги пропала сумка. Я никогда
не видел ее без сумки!
-- Что там было? -- спросил Снорк.
-- Да ничего особенного, -- отвечала Муми-мама. -- Просто вещи,
которые могут вдруг понадобиться. Ну там сухие чулки, карамельки,
стальная проволока, порошки от желудка и все такое прочее.
-- Какое мы получим вознаграждение, если найдем ее? -- спросил
Снифф.
-- Все что угодно! -- ответила Муми-мама. -- Я устрою вам пир
горой, обед будет только из третьего, можно будет не умываться и не
ложиться вовремя спать!
Розыски продолжились с удвоенной силой. Обшарили весь дом.
Заглядывали под ковры и кровати, в печь и в погреб, забирались на
чердак и на крышу. Обыскали весь сад, дровяной сарай и берег реки.
Сумки не было.
-- Ты, случайно, не залезала с ней на деревья, не брала ее с
собой в море купаться? -- спросил Снифф.
-- Нет, -- отвечала Муми-мама. -- Ах, как я несчастна!
-- Дадим объявление, -- сказал Снорк.
Сказано -- сделано. Тотчас вышла газета с двумя сенсационными
новостями на первой полосе.
"СНУСМУМРИК ПОКИДАЕТ МУМИ-ДОЛ! -- гласила первая. -- Таинственный
уход на рассвете!" И шрифтом чуть покрупнее:
"ПРОПАЛА СУМКА МУМИ-МАМЫ! Никаких путеводных нитей! Розыски
продолжаются. Неслыханное пиршество в вознаграждение за находку!"
Как только новость облетела долину, по всему лесу, на горах и на
морском побережье поднялась страшная беготня. Даже последняя лесная
крыса и та сочла небезвыгодным принять участие в поисках. Дома
остались лишь старые да недужные, и вся долина огласилась криками и
топотом ног.
-- Охохонюшки, -- сказала Муми-мама. -- Ну и задала я всем гону!
Но в душе она была очень довольна.
-- Чтосла всесла ищут? -- спросил Вифсла.
-- Да мою сумку, что же еще, -- отвечала Муми-мама.
-- Чернслую? -- спросил Тофсла. -- С четырьмясла карманслами?
-- Что ты сказал? -- спросила Муми-мама, она была слишком
расстроена и не могла сосредоточиться.
-- Чернслую с четырьмясла карманслами? -- повторил Тофсла.
-- Да, да, -- ответила Муми-мама. -- Бегите поищите ее, мои
маленькие друзья!
-- Ну чтосла ты думасла? -- спросил Вифсла, когда они вышли в сад.
-- Не могусла видеть ее в таком горесла, -- отвечал Тофсла.
-- Пожалуй, придетсла отдатьсла, -- со вздохом сказал Вифсла. --
Хотя так хорошо бысло спать в ее карманслах!
Они направились в свое потайное местечко, которое еще никто не
успел обыскать, и вытащили из-под розового куста сумку Муми-мамы.
Ровно в двенадцать Тофсла и Вифсла прошли через сад, волоча за
собой сумку. Их тотчас заметил ястреб и разнес весть по долине. Во все
концы полетели телеграммы: "СУМКА МУМИ-МАМЫ НАЙДЕНА! Ее нашли Тофсла и
Вифсла! Трогательные сцены в Муми-доме!"
-- Неужели правда?! -- воскликнула Муми-мама. -- Я не знаю как
рада! Где же вы ее нашли?
-- В кустслах, -- отвечал Тофсла. -- В ней было так хорошо
спатьсла...
Но в эту минуту в комнату ввалилась толпа поздравляющих, и
Муми-маме так и не довелось узнать, что ее сумка служила спальней
Тофсле и Вифсле! (И, быть может, это даже к лучшему.)
Что до остального, то все только и думали о большом августовском
пире. С приготовлениями надо было управиться до восхода луны. Даже
Ондатр и тот проявил интерес к предстоящему торжеству.
-- Вы должны поставить много столов, -- сказал он. -- Больших и
маленьких. В самых неожиданных местах. Кто станет сидеть на месте во
время большого пира? Пожалуй, суеты будет больше обычного. Вначале
следует подавать на стол что получше, а чем угощать потом -- не столь
важно, ведь гости уже будут сыты. И не нагоняйте на них скуку всякими
представлениями, песнями и так далее, пусть они сами и будут
программой.
Выказав столь поразительную житейскую мудрость, Ондатр удалился в
гамак читать книгу о Тщете Всего Сущего.
-- Что мне надеть? -- спросила фрекен Снорк. -- Голубое украшение
из перьев или диадему с жемчужинами?
-- Давай перья, -- ответил Муми-тролль.
-- Ладно! -- сказала фрекен Снорк и бросилась вон.
В дверях она столкнулась с братом, который нес в охапке
разноцветные бумажные фонарики.
-- Осторожно! -- сказал он. -- Ты из них винегрет сделаешь! Убей
бог, не пойму, для чего существуют на свете сестры!
Он прошествовал в сад и стал развешивать фонарики на деревьях. А
Хемуль тем временем закладывал в подходящих местах фейерверочные
снаряды: звездные дожди, огненные змеи, бенгальские вьюги, серебряные
фонтаны и взрывающиеся ракеты.
-- Я ужасно волнуюсь! -- сказал Хемуль. -- Может, бабахнуть
штучку для пробы?
-- При дневном свете ничего не увидишь, -- сказал Муми-папа. --
Если хочешь, возьми огненного змея и спали его в погребе.
Муми-папа стоял перед крыльцом и разводил пунш сиропом. Время от
времени он пробовал свою стряпню на вкус. Выходило очень недурно.
-- Одно плохо, -- сказал Снифф. -- У нас не будет музыки.
Снусмумрик-то ушел.
-- Пустим приемник через усилитель, -- сказал Муми-папа. -- Все
образуется! Второй бокал поднимем за Снусмумрика.
-- А первый за кого? -- с надеждой спросил Снифф.
-- За Тофслу и Вифслу, разумеется, -- ответил Муми-папа.
Тесто для оладий Муми-мама замесила в ванне, потому что не
хватало горшков, а из погреба вынесла одиннадцать большущих банок
варенья. (Двенадцатая лопнула, когда Хемуль стал пускать в погребе
огненных змеев, но большой беды в этом не было, так как Тофсла и
Вифсла почти все подлизали.)
-- Подумслать тольксла! -- сказал Тофсла. -- Скольксла шумсла в
нашу честьсла!
-- Да, трудно понятьсла, -- согласился Вифсла.
Тофсле и Вифсле отвели почетные места за самым большим столом.
Когда стемнело и можно было зажигать фонари, Хемуль ударил в
гонг, что означало: приступаем!
Начало было очень торжественное.
Все нарядились в свое самое лучшее и чувствовали себя немножко
стесненно. Все здоровались, раскланивались друг с дружкой и без конца
повторяли: "Как хорошо, что нет дождя" и "Как хорошо, что сумка
нашлась".
Никто не смел сесть первым за стол.
Муми-папа произнес небольшую вступительную речь, в которой
объяснил причину торжества и выразил благодарность Тофсле и Вифсле.
Потом Муми-папа заговорил о том, как коротко северное лето и что
все должны повеселиться на славу, потом начал рассказывать о днях
своей юности. Но тут Муми-мама выкатила тачку оладий, и ее встретили
громом рукоплесканий.
Все сразу почувствовали себя непринужденнее, и немного погодя
пиршество было в полном разгаре. Весь сад, да что там сад -- вся
долина была уставлена маленькими освещенными столами. Вот, описывая
величественную дугу, взмыла в беспредельную высь ракета и рассыпалась
дождем белых звезд, которые стали тихо-тихо падать на долину. Все
букашки-таракашки повернулись носами к звездному дождю и закричали
"ура!". Ах, как чудесно это было!
А вот забил серебряный фонтан, вот замела над верхушками деревьев
бенгальская вьюга, и Муми-папа выкатил на садовую дорожку большущую
бочку с пуншем. Все бросились к нему с посудой, и Муми-папа каждому
наполнил посудинку, будь то чашка, или бокал, берестяной кубок, или
ракушка, или свернутый фунтиком лист.
-- За Тофслу и Вифслу! -- провозгласил весь Муми-дол. -- Ура!
Ура! Ура!
-- Урасла! -- закричали Тофсла и Вифсла и чокнулись друг с
дружкой.
Муми-папа вынес в сад приемник и поймал танцевальную музыку из
Америки. Вся долина разом пустилась в пляс, запрыгала, затопала,
завертелась, затрепыхалась.
-- Разрешите? -- сказал Муми-тролль, склоняясь в поклоне перед
фрекен Снорк.
А когда он поднял глаза, он заметил над верхушками деревьев яркое
зарево.
Это была августовская луна.
Огромная как никогда, оранжево-желтая и ворсистая по краям,
словно персик, она выкатилась из-за кромки леса и озарила своим
таинственным сиянием Муми-дол, наполнив его светом и тенью.
-- Между прочим, ночью на ней можно увидеть кратеры, -- сказала
фрекен Снорк. -- Погляди-ка!
-- Там, должно быть, ужасно неуютно, -- сказал Муми-тролль. --
Бедный Волшебник, он все ходит и ищет там, наверху.
-- Будь у нас хорошая подзорная труба, мы бы, наверное, смогли
его разглядеть, -- сказала фрекен Снорк.
-- Да, -- сказал Муми-тролль. -- Ну а теперь потанцуем!
И празднество продолжалось с удесятеренной силой.
-- Ты усталсла? -- спросил Вифсла.
-- Нетсла, -- ответил Тофсла. -- Я все думалсла. Всесла так к нам
добрысла. Надо бы порадовслать их немножсла!
Они пошушукались между собой, затрясли головами и еще
пошушукались.
А потом забрались в свое потайное местечко. Когда они вышли
оттуда, при них был чемодан.
Уж полночь прошла, как вдруг весь сад озарился розовым светом.
Танцы приостановились: все решили, что это какой-то новый вид
фейерверка. Но это просто Тофсла и Вифсла открыли свой чемодан. Король
рубинов, сверкая, лежал на лужайке, прекрасный как никогда. Все огни,
фонари и даже сама луна померкли, потеряли свой блеск. В благоговейном
молчании пылающий самоцвет обступала все более густая и многочисленная
толпа.
-- Уверена, что на свете нет ничего более прекрасного, -- сказала
Муми-мама.
А Снифф глубоко вздохнул и сказал:
-- Ну и счастливцы же эти Тофсла и Вифсла!
Король рубинов сверкал красным глазом на окутанной ночной тьмою
Земле, и Волшебник на Луне заметил его. Он уже совсем было отказался
от дальнейших поисков. Усталый и печальный, отдыхал он на краю
кратера, а его черная пантера спала поодаль. Он сразу понял, что это
сверкает красным там, на Земле. Самый большой рубин на свете, Король
рубинов, который он проискал не одну сотню лет! Не спуская с Земли
горящего взора, он вскочил, натянул перчатки и набросил на плечи плащ.
Собранные в него драгоценные камни он попросту вытряхнул -- ведь его
интересовал один-единственный самоцвет и он рассчитывал меньше чем
через полчаса держать его в своих руках.
Пантера с хозяином на спине поднялась в воздух.
Быстрее света неслись они в мировом пространстве. Их путь с
шипением пересекали метеоры, и звездная пыль порошей оседала на его
плаще.
А красный огонь под ними разгорался все ярче. Волшебник взял путь
прямо на Муми-дол, и вот уже пантера последним мягким прыжком
приземлилась на гору.
А обитатели Муми-дола продолжали в безмолвном раздумье сидеть
перед Королем рубинов. В его пламени им виделось все самое прекрасное,
смелое и благородное, что они когда-либо представляли себе или
переживали, и теперь им было в радость заново пережить все это.
Муми-троллю вспоминалась его ночная прогулка со Снусмумриком; фрекен
Снорк думала о своей блистательной победе над деревянной королевой. А
Муми-маме казалось, что она снова лежит на прогретом солнцем песке и
видит небо между качающимися головками морских гвоздик.
Все безраздельно отдались воспоминаниям, вот почему все
вздрогнули, когда из ночного мрака выскользнула маленькая белая мышь с
красными глазами и подсеменяла к Королю рубинов. За ней выбежал черный
кот и, вытянувшись, лег на трапу.
Насколько всем было известно, ни белой мыши, ни черного кота
среди обитателей Муми-дола не значилось.
-- Кис-кис-кис! -- позвал Хемуль.
Но кот лишь сощурил глаза и даже не думал отвечать.
-- Добрый вечер, сестрица! -- сказала лесная крыса.
Беглая мышь посмотрела на нее долгим мрачным взглядом своих
красных глаз.
Тут Муми-папа выступил вперед с двумя бокалами и предложил вновь
пришедшим пунша, но они не обратили на него ни малейшего внимания.
Долина притихла, словно предчувствуя недоброе, все удивленно
зашептались. Тофсла и Вифсла встревожились, спрятали рубин в чемодан и
защелкнули замок. Но только они хотели унести чемодан, белая мышь
поднялась на задние лапы и начала расти.
Она выросла чуть ли не с Муми-дом и обернулась Волшебником в
белых перчатках и с красными глазами. Кончив расти, он уселся на траву
и устремил взгляд на Тофслу и Вифслу.
-- Ступсла прочь, противслый стариксла! -- сказал Вифсла.
-- Где вы нашли Короля рубинов? -- спросил Волшебник.
-- Не твое делсло! -- ответил Тофсла.
Никто еще не видел Тофслу и Вифслу такими бесстрашными.
-- Я проискал его триста лет, -- сказал Волшебник. -- О нем, и
только о нем, все мои помыслы.
-- Наши тожсла! -- сказал Вифсла.
-- Ты не имеешь права отнимать у них рубин, -- сказал Муми-
тролль. -- Он куплен в честном торге у Морры!
(О том, что рубин куплен за шляпу самого Волшебника, Муми-тролль
умолчал. Впрочем, у того уже была новая.)
-- Дайте мне чем-нибудь подкрепиться, -- сказал Волшебник. -- Мои
нервы вот-вот сдадут.
Муми-мама тотчас выбежала вперед с оладьями и вареньем и дала ему
большую тарелку.
Пока Волшебник ел, все набрались духу и подошли поближе. Кто ест
оладьи с вареньем, тот не может быть таким уж страшно опасным. С таким
можно говорить.
-- Вкусла? -- спросил Тофсла.
-- Да, спасибо, -- отвечал Волшебник. -- Последний раз я ел
оладьи восемьдесят пять лет назад.
Всем сразу стало его жалко, и все подошли еще ближе.
Поев, Волшебник вытер усы и сказал:
-- Я не могу отнять у вас рубин. Купленное может быть только
куплено снова или отдано. Не продадите ли вы мне его, скажем, за две
алмазные горы и долину, полную разных драгоценных камней?
-- Нетсла! -- ответили Тофсла и Вифсла.
-- И вы не хотите отдать его мне? -- спросил Волшебник.
-- Нетсла! -- ответили Тофсла и Вифсла.
Волшебник вздохнул, посидел немного, задумчивый и удрученный, а
потом сказал:
-- Пусть празднество идет своим чередом! А я вам немного
поколдую. Каждому свой фокус! Пожалуйста, задумывайте! Члены Муми-
семейства первые!
-- Это должны быть вещи, которые видно, или мысли? -- чуть
помедлив, спросила Муми-мама. -- Вы понимаете, что я хочу сказать?
-- О да, -- ответил Волшебник. -- С вещами, конечно, проще, но и
мысли тоже можно.
-- Тогда мне очень хочется, чтобы Муми-тролль больше не тосковал
по Снусмумрику, -- сказала Муми-мама.
Волшебник взмахнул плащом, и печаль вмиг покинула сердце
Муми-тролля. Тоска сменилась ожиданием, а ведь ожидать куда легче.
-- Я тоже придумал! -- воскликнул Муми-тролль. -- Милый
Волшебник, пусть весь этот стол, со всем, что на нем есть, улетит к
Снусмумрику, где бы он сейчас ни был!
В то же мгновение стол взмыл между деревьями и поплыл на юг
вместе с оладьями и вареньем, фруктами и цветами, пуншем и
карамельками, а заодно и с книгой Ондатра, которую тот положил на
уголок.
-- Э-э! -- запротестовал Ондатр. -- Прошу немедленно отколдовать
мне книгу обратно!
-- Сделанного не воротишь! -- сказал Волшебник. -- Но вы получите
новую книгу! Извольте!
-- "О нужности всего сущего", -- прочел Ондатр. -- Но ведь это же
совсем не та книга! В моей трактовалось о тщете всего сущего.
Однако Волшебник только расхохотался.
-- Теперь, кажется, моя очередь, -- сказал Муми-папа. -- До чего
же трудно выбирать. Перебрал в уме массу вещей, но не смог придумать
ничего мало-мальски стоящего. Оранжерею веселее построить самому. Ялик
тоже. У меня все есть!
-- Но тебя никто не заставляет загадывать, -- сказал Снифф. -- Ты
можешь отдать мне свою задумку, и я загадаю два раза!
-- Так-то оно так, -- сказал Муми-папа, -- только раз уж имеешь
возможность загадать, то...
-- Не тяни волынку, -- сказала Муми-мама. -- Загадай хотя бы
приличный переплет для своих мемуаров!
-- Что же, это мысль! -- радостно сказал Муми-папа, и все
вскрикнули от восхищения, когда Волшебник вручил папе инкрустированный
жемчужинами переплет из золота и красного сафьяна.
-- А теперь я! -- крикнул Снифф. -- Желаю собственную лодку!
Лодку, похожую на раковину, и с пурпурным парусом! И чтоб мачта была
из розового дерева, а все уключины из изумрудов!
-- Это немало, -- дружелюбно сказал Волшебник и взмахнул плащом.
Все затаили дыхание, но лодка не появлялась.
-- Не вышло? -- разочарованно спросил Снифф.
-- Очень даже вышло! -- отвечал Волшебник. -- Только, самой
собой, я поставил ее на воду у побережья. Ты найдешь ее там завтра
утром.
-- И уключины из изумрудов? -- спросил Снифф.
-- Ну конечно. Четыре штуки и одна запасная, -- сказал Волшебник.
-- Следующий.
-- Право, не знаю, -- начал Хемуль. -- Сказать по правде, я
потерял лопату для выкапывания растений, которую одолжил у Снорка. Так
что мне, безусловно, нужна новая лопата.
И он, как положено всякому благовоспитанному хемулю, сделал
книксен'[Хемуль делает книксен потому, что кланяться в платье
несколько нелепо.], когда Волшебник вручил ему новую лопату.
-- Вы не устали колдовать? -- спросила фрекен Снорк.
-- Нет, все это очень легкие задумки! -- ответил Волшебник. --
Так что же угодно маленькой фрекен?
-- Наверно, это будет дело потруднее, -- ответила фрекен Снорк.
-- Можно, я шепну вам на ухо?
Когда она кончила нашептывать, Волшебник не без удивления спросил:
-- Вы уверены, что вам это необходимо?
-- Совершенно уверена! -- выдохнула фрекен Снорк.
-- Ну что ж! -- сказал Волшебник. -- Да будет так!
И в то же мгновение по толпе прошел вздох изумления. Фрекен Снорк
совершенно преобразилась.
-- Что ты с собой сделала? -- взволнованно спросил Муми-тролль.
-- Я задумала себе глаза деревянной королевы, -- ответила фрекен
Снорк. -- Ведь она казалась тебе такой красивой!
-- Да, но... -- начал несчастный Муми-тролль.
-- Так, по-твоему, они некрасивые? -- спросила фрекен Снорк и
расплакалась.
-- Ну полноте, -- сказал Волшебник. -- Если вам разонравилось,
ваш братец может пожелать, чтобы у сестры стали прежние глаза!
-- Да, но я думал совсем о другом, -- возразил Снорк. -- Я не
виноват, если у нее такие глупые желания!
-- А что ты задумал? -- спросил Волшебник.
-- Вычислительную машину! -- ответил Снорк. -- Такую, чтобы
решала, что справедливо, а что несправедливо, что хорошо, а что дурно.
-- Это слишком трудно, -- сказал Волшебник, покачав головой. -- С
этим я не справлюсь.
-- Тогда хотя бы пишущую машинку, -- недовольно проворчал Снорк.
-- А сестрица и с новыми глазами хороша!
-- Ну не так уж она хороша, -- сказал Волшебник.
-- Братец, миленький! -- разревелась фрекен Снорк, поглядев на
себя в зеркало. -- Пожелай мне обратно мои прежние маленькие глазки! Я
выгляжу просто ужасно!
-- Ладно уж, -- великодушно сказал Снорк. -- В интересах
поддержания родовой чести можешь получить их обратно. Но надеюсь, этот
случай обуздает твое тщеславие.
Фрекен Снорк снова посмотрела в зеркало и вскрикнула от восторга.
Ее прежние умильные глазки снова были на месте -- только ресницы стали
чуточку длиннее. Сияя улыбкой, она заключила брата в объятия и сказала:
-- Прелесть моя! Радость моя! Будет у тебя пишущая машинка,
сделаю я тебе такой весенний подарок.
-- Пусти! -- смущенно произнес Снорк. -- Не лезь со своими
нежностями. Я просто не мог видеть тебя в таком ужасном состоянии,
только и всего.
-- Ну что ж, из домочадцев остались только Тофсла и Вифсла, --
сказал Волшебник. -- На вас обоих только одна задумка, ведь вы
нераздельная пара.
-- А ты самсла себесла ничего не задумсла? -- спросил Тофсла.
-- Нет, не могу, -- печально отвечал Волшебник, -- я могу только
желать за других да еще превращаться в разные вещи.
Тофсла и Вифсла посмотрели на него, потом уткнулись друг в дружку
лбами и долго шушукались. Затем Вифсла торжественно произнес:
-- Мы решили пожелатьсла за тебясла, потомусла ты такой добрасла.
Мы хотимсла тебе такой же больслой и красливый рубинсла, как у насла!
Все только что видели, как Волшебник хохотал, но никто бы не мог
подумать, что он может улыбаться.
Ну а теперь все его лицо просияло улыбкой. Он был так счастлив,
что это было сразу видно и по его ушам, и по шляпе, и по башмакам! Не
сказав ни слова, он взмахнул плащом, и -- вот нате! -- сад вновь
озарился розовым светом. На траве перед всеми лежал близнец Короля
рубинов -- Королева рубинов.
-- Ну теперьсла ты совсем счастливсла! -- сказал Тофсла.
-- Еще бы! -- ответил Волшебник, бережно завертывая в плащ
сверкающий самоцвет.
-- А теперь все букашки-таракашки и лесные крысы могут загадывать
все, что только угодно! Я всю ночь буду исполнять ваши желания, но до
восхода солнца я должен быть дома.
Вот тут уж пошло празднество так празднество!
Перед Волшебником выстроилась длинная очередь жителей леса,
которые пищали, смеялись, ворчали, гоготали. Всем хотелось что-нибудь
загадать. Волшебник был в радужном расположении духа, и кто загадывал
глупо, мог перезагадать. Танцы разгорелись с новой силой, в сад
выкатили новые тачки с оладьями. Хемуль без передышки бабахал свои
фейерверки, а Муми-папа вынес мемуары в роскошном переплете и
зачитывал вслух отрывки о своем детстве.
Никогда еще в Муми-доле не пировали с таким размахом.
Ах, как сладко все съесть, все выпить, обо всем поговорить и до
того наплясаться, что усталые ноги еле несут тебя домой в тихий
предрассветный час -- спать, спать!
Волшебник улетит на край света, а мышь заберется под свою
травяную кочку, но и тот и другой будут одинаково счастливы.
И, пожалуй, счастливей всех будет Муми-тролль, который вместе с
мамой пойдет домой через сад на рассвете, когда померкнет луна и
листву всколыхнет утренний ветерок с моря. В Муми-дол вступает
прохладная осень, и так надо потому, что без нее не бывает новой весны.
очень длинная, в которой описывается, как Снусмумрик
отправился странствовать и как стало известно
Содержимое чемодана, как Муми-мама получила
обратно свою сумку и на радостях закатила пир
горой и, наконец, как в Муми-дол явился Волшебник
Стоял конец августа. Кричали по ночам совы, и летучие мыши
большими черными стаями беззвучно кружили над садом. Лес был полон
запаха гари, море неспокойно ворчало. Вся природа дышала грустью и
ожиданием, луна стала огромная и яркая. Муми-тролль, сам не зная
почему, всегда особенно любил эти последние летние недели.
Голос ветра и моря звучал теперь иначе, воздух был полон
предчувствием перемен, деревья словно чего-то ждали.
"Уж не готовится ли что-то необыкновенное? -- думал Муми-тролль.
Он давно уже проснулся и лежал просто так, глядя в потолок. -- Похоже,
еще совсем рано и день будет солнечный", -- продолжал размышлять он.
Тут он повернул голову и увидел, что кровать Снусмумрика пуста.
В ту же минуту под окошком послышался тайный сигнал -- один
длинный свисток и два коротких, что означало: какие у тебя планы на
сегодня?
Муми-тролль вскочил с постели и выглянул в окошко. Сад еще лежал
в тени, было прохладно. Под окном стоял Снусмумрик и ждал.
-- Пи-хо! -- произнес Муми-тролль тихонько, чтобы никого не
разбудить, и спустился вниз по веревочной лестнице.
-- Привет, -- сказал он.
-- Привет, привет, -- отозвался Снусмумрик.
Они сошли к реке и уселись на перила моста.
-- Ты спрашиваешь о планах? -- сказал Муми-тролль. -- У тебя у
самого-то есть какой-нибудь план?
-- Да, -- ответил Снусмумрик. -- У меня есть план. Из тех, что
предназначаются только для одного. Ну ты понимаешь.
Муми-тролль посмотрел на него долгим взглядом и сказал:
-- Ты хочешь уйти.
Снусмумрик кивнул.
Они сидели и молча болтали ногами над речкой. Она не
останавливаясь бежала от них все дальше и дальше, к незнакомым местам,
куда неодолимо тянуло Снусмумрика и куда он хотел отправиться совсем
один.
-- Когда ты уходишь? -- спросил Муми-тролль.
-- Прямо сейчас! -- сказал Снусмумрик, соскочил с перил и потянул
носом утренний воздух. Хороший денек для путешествия. Гребень горы
алел в лучах солнца, и дорога, извиваясь, взбиралась на него и
исчезала за перевалом. Там новая долина, а за ней новая гора...
-- Ну что ж, -- сказал Муми-тролль. -- До свиданья.
-- До свиданья, -- сказал Снусмумрик.
Муми-тролль стоял на мосту и смотрел, как Снусмумрик становился
все меньше и меньше и наконец совсем затерялся среди серебристых
тополей и сливовых деревьев. Затем побрел к дому через мокрый от росы
сад.
На крыльце он увидел Тофслу и Вифслу. Они сидели рядышком, греясь
на солнце.
-- С добрым утрслом, -- сказал Тофсла.
-- С добрым утром, -- ответил Муми-тролль; он уже научился
понимать их язык (хотя говорил на нем еще с трудом).
-- Ты ревелсла? -- спросил Вифсла.
-- А! -- только и ответил Муми-тролль. -- Снусмумрик ушел.
-- Как жальсла! -- сочувственно отозвался Тофсла. -- Можсла, ты
немножсла развеселисла, если чмоксла Тофслу в нослу.
Муми-тролль чмокнул Тофслу в нос, но веселее ему не стало.
Тогда Тофсла и Вифсла уткнулись друг в дружку лбами и о чем-то
пошушукались. Затем Вифсла торжественно произнес:
-- Мы решисла показатьсла тебе Содержисла.
-- Чемодана? -- спросил Муми-тролль.
Тофсла и Вифсла с жаром закивали головами.
-- Пойдемсла-пойдемсла, -- сказали они и нырнули под живую
изгородь.
Муми-тролль прополз за ними в середину очень густого куста и
оказался в потайном местечке Тофслы и Вифслы. Земля здесь была устлана
пухом, света почти не было. На рогожной подстилке стоял чемодан.
-- Это подстилка фрекен Снорк, -- сказал Муми-тролль. -- Она
искала ее вчера.
-- Ну дасла, -- сказал Вифсла. -- Онасла не знасла, что мы ее
нашлисла!
-- Гм! -- произнес Муми-тролль. -- Так вы хотели показать мне,
что в чемодане?
Тофсла и Вифсла радостно закивали, стали по обе стороны чемодана,
с серьезным видом просчитали: "Разсла! Двасла! Трисла!" -- и быстро
отщелкнули замок.
-- Это надо же! -- вырвалось у Муми-тролля.
Комнатка-тайник озарилась мягким красным светом. Перед ним лежал
рубин величиной с голову пантеры, рдеющий, как закат, живой, как огонь
и мерцанье водяных зыбей.
-- Нравитсла? -- спросил Тофсла.
-- Да, -- чуть слышно ответил Муми-тролль.
-- Большсла не будешь реветьсла? -- спросил Вифсла.
Муми-тролль только покачал головой.
Рубин был изменчив, как море. Он был то сплошной свет, и розовый
отблеск реял над ним -- совсем как над заснеженной вершиной при
восходе солнца, то вдруг метал из своей глубины темно-красный пламень.
А то вдруг делался как черный тюльпан с лучиками-тычинками.
Муми-тролль долго-долго стоял на месте. Время сделалось
медленным, а его мысли большими-большими. Наконец он сказал:
-- Это здорово. Можно мне когда-нибудь прийти еще разок взглянуть
на него?
Тофсла и Вифсла не отвечали.
Муми-тролль выбрался на дневной свет, и у него закружилась
голова. Он присел на траву, чтобы собраться с мыслями.
"Это надо же!" -- думал он. -- Я готов укусить себя за хвост,
если это не тот самый Королевский рубин, который ищет Волшебник.
Подумать только, что все это время он лежал в чемодане у Тофслы и
Вифслы!"
Он так глубоко задумался, что не заметил, как фрекен Снорк прошла
к нему через сад и присела рядом.
-- А, это ты! -- вздрогнув от неожиданности, сказал Муми-тролль.
Фрекен Снорк улыбнулась.
-- Ты видел мою новую прическу? -- спросила она и повертела
головой.
-- Угу! -- отвечал Муми-тролль.
-- Ты думаешь о чем-то другом, -- сказала фрекен Снорк. -- О чем?
-- Цветик ты мой ясный, я не имею права тебе это сказать, --
ответил Муми-тролль. -- Но что верно, то верно -- на сердце у меня
тяжело, потому что Снусмумрик покинул нас.
-- Не может быть, -- сказала фрекен Снорк.
-- Это так. Он попрощался только со мной. Не стал никого больше
будить.
На крыльцо вышли Снифф и Снорк.
-- Эй вы! -- сказала фрекен Снорк. -- Вам известно, что
Снусмумрик отправился в путешествие на юг?
-- Без меня? -- возмущенно воскликнул Снифф.
-- Всяк должен иногда остаться наедине с собой, -- сказал
Муми-тролль. -- Ты еще слишком мал, чтобы понять это. Где все наши?
-- Хемуль пошел по грибы, -- ответил Снорк. -- Ондатр унес в дом
свой гамак, говорит, что по ночам теперь свежо. Кстати сказать, твоя
мама сегодня в ужасном настроении!
-- Сердита или в грустях? -- спросил удивленный Муми-тролль.
-- Пожалуй, скорее в грустях, -- отвечал Снорк.
-- Тогда я сию минуту к ней. Это просто чудовищно.
Муми-мама с несчастным видом сидела на диване.
-- В чем дело? -- спросил Муми-тролль.
-- У меня беда, золотко мое, -- отвечала мама. -- Пропала моя
сумка! А без нее я как без рук! Уж я искала, искала, но ее нет как нет!
-- Это жуть что такое, -- сказал Муми-тролль. -- Мы отыщем ее!
Учинили грандиозные розыски. Уклонился один лишь Ондатр.
-- Из всех бесполезных вещей дамские сумки самые бесполезные, --
сказал он. -- Посудите сами. Время идет, и один день сменяет другой
совершенно независимо от того, есть ли у Муми-мамы сумка или нет.
-- Но ведь это же совсем другое дело! -- возразил Муми-папа. -- Я
просто сам не свой оттого, что у моей супруги пропала сумка. Я никогда
не видел ее без сумки!
-- Что там было? -- спросил Снорк.
-- Да ничего особенного, -- отвечала Муми-мама. -- Просто вещи,
которые могут вдруг понадобиться. Ну там сухие чулки, карамельки,
стальная проволока, порошки от желудка и все такое прочее.
-- Какое мы получим вознаграждение, если найдем ее? -- спросил
Снифф.
-- Все что угодно! -- ответила Муми-мама. -- Я устрою вам пир
горой, обед будет только из третьего, можно будет не умываться и не
ложиться вовремя спать!
Розыски продолжились с удвоенной силой. Обшарили весь дом.
Заглядывали под ковры и кровати, в печь и в погреб, забирались на
чердак и на крышу. Обыскали весь сад, дровяной сарай и берег реки.
Сумки не было.
-- Ты, случайно, не залезала с ней на деревья, не брала ее с
собой в море купаться? -- спросил Снифф.
-- Нет, -- отвечала Муми-мама. -- Ах, как я несчастна!
-- Дадим объявление, -- сказал Снорк.
Сказано -- сделано. Тотчас вышла газета с двумя сенсационными
новостями на первой полосе.
"СНУСМУМРИК ПОКИДАЕТ МУМИ-ДОЛ! -- гласила первая. -- Таинственный
уход на рассвете!" И шрифтом чуть покрупнее:
"ПРОПАЛА СУМКА МУМИ-МАМЫ! Никаких путеводных нитей! Розыски
продолжаются. Неслыханное пиршество в вознаграждение за находку!"
Как только новость облетела долину, по всему лесу, на горах и на
морском побережье поднялась страшная беготня. Даже последняя лесная
крыса и та сочла небезвыгодным принять участие в поисках. Дома
остались лишь старые да недужные, и вся долина огласилась криками и
топотом ног.
-- Охохонюшки, -- сказала Муми-мама. -- Ну и задала я всем гону!
Но в душе она была очень довольна.
-- Чтосла всесла ищут? -- спросил Вифсла.
-- Да мою сумку, что же еще, -- отвечала Муми-мама.
-- Чернслую? -- спросил Тофсла. -- С четырьмясла карманслами?
-- Что ты сказал? -- спросила Муми-мама, она была слишком
расстроена и не могла сосредоточиться.
-- Чернслую с четырьмясла карманслами? -- повторил Тофсла.
-- Да, да, -- ответила Муми-мама. -- Бегите поищите ее, мои
маленькие друзья!
-- Ну чтосла ты думасла? -- спросил Вифсла, когда они вышли в сад.
-- Не могусла видеть ее в таком горесла, -- отвечал Тофсла.
-- Пожалуй, придетсла отдатьсла, -- со вздохом сказал Вифсла. --
Хотя так хорошо бысло спать в ее карманслах!
Они направились в свое потайное местечко, которое еще никто не
успел обыскать, и вытащили из-под розового куста сумку Муми-мамы.
Ровно в двенадцать Тофсла и Вифсла прошли через сад, волоча за
собой сумку. Их тотчас заметил ястреб и разнес весть по долине. Во все
концы полетели телеграммы: "СУМКА МУМИ-МАМЫ НАЙДЕНА! Ее нашли Тофсла и
Вифсла! Трогательные сцены в Муми-доме!"
-- Неужели правда?! -- воскликнула Муми-мама. -- Я не знаю как
рада! Где же вы ее нашли?
-- В кустслах, -- отвечал Тофсла. -- В ней было так хорошо
спатьсла...
Но в эту минуту в комнату ввалилась толпа поздравляющих, и
Муми-маме так и не довелось узнать, что ее сумка служила спальней
Тофсле и Вифсле! (И, быть может, это даже к лучшему.)
Что до остального, то все только и думали о большом августовском
пире. С приготовлениями надо было управиться до восхода луны. Даже
Ондатр и тот проявил интерес к предстоящему торжеству.
-- Вы должны поставить много столов, -- сказал он. -- Больших и
маленьких. В самых неожиданных местах. Кто станет сидеть на месте во
время большого пира? Пожалуй, суеты будет больше обычного. Вначале
следует подавать на стол что получше, а чем угощать потом -- не столь
важно, ведь гости уже будут сыты. И не нагоняйте на них скуку всякими
представлениями, песнями и так далее, пусть они сами и будут
программой.
Выказав столь поразительную житейскую мудрость, Ондатр удалился в
гамак читать книгу о Тщете Всего Сущего.
-- Что мне надеть? -- спросила фрекен Снорк. -- Голубое украшение
из перьев или диадему с жемчужинами?
-- Давай перья, -- ответил Муми-тролль.
-- Ладно! -- сказала фрекен Снорк и бросилась вон.
В дверях она столкнулась с братом, который нес в охапке
разноцветные бумажные фонарики.
-- Осторожно! -- сказал он. -- Ты из них винегрет сделаешь! Убей
бог, не пойму, для чего существуют на свете сестры!
Он прошествовал в сад и стал развешивать фонарики на деревьях. А
Хемуль тем временем закладывал в подходящих местах фейерверочные
снаряды: звездные дожди, огненные змеи, бенгальские вьюги, серебряные
фонтаны и взрывающиеся ракеты.
-- Я ужасно волнуюсь! -- сказал Хемуль. -- Может, бабахнуть
штучку для пробы?
-- При дневном свете ничего не увидишь, -- сказал Муми-папа. --
Если хочешь, возьми огненного змея и спали его в погребе.
Муми-папа стоял перед крыльцом и разводил пунш сиропом. Время от
времени он пробовал свою стряпню на вкус. Выходило очень недурно.
-- Одно плохо, -- сказал Снифф. -- У нас не будет музыки.
Снусмумрик-то ушел.
-- Пустим приемник через усилитель, -- сказал Муми-папа. -- Все
образуется! Второй бокал поднимем за Снусмумрика.
-- А первый за кого? -- с надеждой спросил Снифф.
-- За Тофслу и Вифслу, разумеется, -- ответил Муми-папа.
Тесто для оладий Муми-мама замесила в ванне, потому что не
хватало горшков, а из погреба вынесла одиннадцать большущих банок
варенья. (Двенадцатая лопнула, когда Хемуль стал пускать в погребе
огненных змеев, но большой беды в этом не было, так как Тофсла и
Вифсла почти все подлизали.)
-- Подумслать тольксла! -- сказал Тофсла. -- Скольксла шумсла в
нашу честьсла!
-- Да, трудно понятьсла, -- согласился Вифсла.
Тофсле и Вифсле отвели почетные места за самым большим столом.
Когда стемнело и можно было зажигать фонари, Хемуль ударил в
гонг, что означало: приступаем!
Начало было очень торжественное.
Все нарядились в свое самое лучшее и чувствовали себя немножко
стесненно. Все здоровались, раскланивались друг с дружкой и без конца
повторяли: "Как хорошо, что нет дождя" и "Как хорошо, что сумка
нашлась".
Никто не смел сесть первым за стол.
Муми-папа произнес небольшую вступительную речь, в которой
объяснил причину торжества и выразил благодарность Тофсле и Вифсле.
Потом Муми-папа заговорил о том, как коротко северное лето и что
все должны повеселиться на славу, потом начал рассказывать о днях
своей юности. Но тут Муми-мама выкатила тачку оладий, и ее встретили
громом рукоплесканий.
Все сразу почувствовали себя непринужденнее, и немного погодя
пиршество было в полном разгаре. Весь сад, да что там сад -- вся
долина была уставлена маленькими освещенными столами. Вот, описывая
величественную дугу, взмыла в беспредельную высь ракета и рассыпалась
дождем белых звезд, которые стали тихо-тихо падать на долину. Все
букашки-таракашки повернулись носами к звездному дождю и закричали
"ура!". Ах, как чудесно это было!
А вот забил серебряный фонтан, вот замела над верхушками деревьев
бенгальская вьюга, и Муми-папа выкатил на садовую дорожку большущую
бочку с пуншем. Все бросились к нему с посудой, и Муми-папа каждому
наполнил посудинку, будь то чашка, или бокал, берестяной кубок, или
ракушка, или свернутый фунтиком лист.
-- За Тофслу и Вифслу! -- провозгласил весь Муми-дол. -- Ура!
Ура! Ура!
-- Урасла! -- закричали Тофсла и Вифсла и чокнулись друг с
дружкой.
Муми-папа вынес в сад приемник и поймал танцевальную музыку из
Америки. Вся долина разом пустилась в пляс, запрыгала, затопала,
завертелась, затрепыхалась.
-- Разрешите? -- сказал Муми-тролль, склоняясь в поклоне перед
фрекен Снорк.
А когда он поднял глаза, он заметил над верхушками деревьев яркое
зарево.
Это была августовская луна.
Огромная как никогда, оранжево-желтая и ворсистая по краям,
словно персик, она выкатилась из-за кромки леса и озарила своим
таинственным сиянием Муми-дол, наполнив его светом и тенью.
-- Между прочим, ночью на ней можно увидеть кратеры, -- сказала
фрекен Снорк. -- Погляди-ка!
-- Там, должно быть, ужасно неуютно, -- сказал Муми-тролль. --
Бедный Волшебник, он все ходит и ищет там, наверху.
-- Будь у нас хорошая подзорная труба, мы бы, наверное, смогли
его разглядеть, -- сказала фрекен Снорк.
-- Да, -- сказал Муми-тролль. -- Ну а теперь потанцуем!
И празднество продолжалось с удесятеренной силой.
-- Ты усталсла? -- спросил Вифсла.
-- Нетсла, -- ответил Тофсла. -- Я все думалсла. Всесла так к нам
добрысла. Надо бы порадовслать их немножсла!
Они пошушукались между собой, затрясли головами и еще
пошушукались.
А потом забрались в свое потайное местечко. Когда они вышли
оттуда, при них был чемодан.
Уж полночь прошла, как вдруг весь сад озарился розовым светом.
Танцы приостановились: все решили, что это какой-то новый вид
фейерверка. Но это просто Тофсла и Вифсла открыли свой чемодан. Король
рубинов, сверкая, лежал на лужайке, прекрасный как никогда. Все огни,
фонари и даже сама луна померкли, потеряли свой блеск. В благоговейном
молчании пылающий самоцвет обступала все более густая и многочисленная
толпа.
-- Уверена, что на свете нет ничего более прекрасного, -- сказала
Муми-мама.
А Снифф глубоко вздохнул и сказал:
-- Ну и счастливцы же эти Тофсла и Вифсла!
Король рубинов сверкал красным глазом на окутанной ночной тьмою
Земле, и Волшебник на Луне заметил его. Он уже совсем было отказался
от дальнейших поисков. Усталый и печальный, отдыхал он на краю
кратера, а его черная пантера спала поодаль. Он сразу понял, что это
сверкает красным там, на Земле. Самый большой рубин на свете, Король
рубинов, который он проискал не одну сотню лет! Не спуская с Земли
горящего взора, он вскочил, натянул перчатки и набросил на плечи плащ.
Собранные в него драгоценные камни он попросту вытряхнул -- ведь его
интересовал один-единственный самоцвет и он рассчитывал меньше чем
через полчаса держать его в своих руках.
Пантера с хозяином на спине поднялась в воздух.
Быстрее света неслись они в мировом пространстве. Их путь с
шипением пересекали метеоры, и звездная пыль порошей оседала на его
плаще.
А красный огонь под ними разгорался все ярче. Волшебник взял путь
прямо на Муми-дол, и вот уже пантера последним мягким прыжком
приземлилась на гору.
А обитатели Муми-дола продолжали в безмолвном раздумье сидеть
перед Королем рубинов. В его пламени им виделось все самое прекрасное,
смелое и благородное, что они когда-либо представляли себе или
переживали, и теперь им было в радость заново пережить все это.
Муми-троллю вспоминалась его ночная прогулка со Снусмумриком; фрекен
Снорк думала о своей блистательной победе над деревянной королевой. А
Муми-маме казалось, что она снова лежит на прогретом солнцем песке и
видит небо между качающимися головками морских гвоздик.
Все безраздельно отдались воспоминаниям, вот почему все
вздрогнули, когда из ночного мрака выскользнула маленькая белая мышь с
красными глазами и подсеменяла к Королю рубинов. За ней выбежал черный
кот и, вытянувшись, лег на трапу.
Насколько всем было известно, ни белой мыши, ни черного кота
среди обитателей Муми-дола не значилось.
-- Кис-кис-кис! -- позвал Хемуль.
Но кот лишь сощурил глаза и даже не думал отвечать.
-- Добрый вечер, сестрица! -- сказала лесная крыса.
Беглая мышь посмотрела на нее долгим мрачным взглядом своих
красных глаз.
Тут Муми-папа выступил вперед с двумя бокалами и предложил вновь
пришедшим пунша, но они не обратили на него ни малейшего внимания.
Долина притихла, словно предчувствуя недоброе, все удивленно
зашептались. Тофсла и Вифсла встревожились, спрятали рубин в чемодан и
защелкнули замок. Но только они хотели унести чемодан, белая мышь
поднялась на задние лапы и начала расти.
Она выросла чуть ли не с Муми-дом и обернулась Волшебником в
белых перчатках и с красными глазами. Кончив расти, он уселся на траву
и устремил взгляд на Тофслу и Вифслу.
-- Ступсла прочь, противслый стариксла! -- сказал Вифсла.
-- Где вы нашли Короля рубинов? -- спросил Волшебник.
-- Не твое делсло! -- ответил Тофсла.
Никто еще не видел Тофслу и Вифслу такими бесстрашными.
-- Я проискал его триста лет, -- сказал Волшебник. -- О нем, и
только о нем, все мои помыслы.
-- Наши тожсла! -- сказал Вифсла.
-- Ты не имеешь права отнимать у них рубин, -- сказал Муми-
тролль. -- Он куплен в честном торге у Морры!
(О том, что рубин куплен за шляпу самого Волшебника, Муми-тролль
умолчал. Впрочем, у того уже была новая.)
-- Дайте мне чем-нибудь подкрепиться, -- сказал Волшебник. -- Мои
нервы вот-вот сдадут.
Муми-мама тотчас выбежала вперед с оладьями и вареньем и дала ему
большую тарелку.
Пока Волшебник ел, все набрались духу и подошли поближе. Кто ест
оладьи с вареньем, тот не может быть таким уж страшно опасным. С таким
можно говорить.
-- Вкусла? -- спросил Тофсла.
-- Да, спасибо, -- отвечал Волшебник. -- Последний раз я ел
оладьи восемьдесят пять лет назад.
Всем сразу стало его жалко, и все подошли еще ближе.
Поев, Волшебник вытер усы и сказал:
-- Я не могу отнять у вас рубин. Купленное может быть только
куплено снова или отдано. Не продадите ли вы мне его, скажем, за две
алмазные горы и долину, полную разных драгоценных камней?
-- Нетсла! -- ответили Тофсла и Вифсла.
-- И вы не хотите отдать его мне? -- спросил Волшебник.
-- Нетсла! -- ответили Тофсла и Вифсла.
Волшебник вздохнул, посидел немного, задумчивый и удрученный, а
потом сказал:
-- Пусть празднество идет своим чередом! А я вам немного
поколдую. Каждому свой фокус! Пожалуйста, задумывайте! Члены Муми-
семейства первые!
-- Это должны быть вещи, которые видно, или мысли? -- чуть
помедлив, спросила Муми-мама. -- Вы понимаете, что я хочу сказать?
-- О да, -- ответил Волшебник. -- С вещами, конечно, проще, но и
мысли тоже можно.
-- Тогда мне очень хочется, чтобы Муми-тролль больше не тосковал
по Снусмумрику, -- сказала Муми-мама.
Волшебник взмахнул плащом, и печаль вмиг покинула сердце
Муми-тролля. Тоска сменилась ожиданием, а ведь ожидать куда легче.
-- Я тоже придумал! -- воскликнул Муми-тролль. -- Милый
Волшебник, пусть весь этот стол, со всем, что на нем есть, улетит к
Снусмумрику, где бы он сейчас ни был!
В то же мгновение стол взмыл между деревьями и поплыл на юг
вместе с оладьями и вареньем, фруктами и цветами, пуншем и
карамельками, а заодно и с книгой Ондатра, которую тот положил на
уголок.
-- Э-э! -- запротестовал Ондатр. -- Прошу немедленно отколдовать
мне книгу обратно!
-- Сделанного не воротишь! -- сказал Волшебник. -- Но вы получите
новую книгу! Извольте!
-- "О нужности всего сущего", -- прочел Ондатр. -- Но ведь это же
совсем не та книга! В моей трактовалось о тщете всего сущего.
Однако Волшебник только расхохотался.
-- Теперь, кажется, моя очередь, -- сказал Муми-папа. -- До чего
же трудно выбирать. Перебрал в уме массу вещей, но не смог придумать
ничего мало-мальски стоящего. Оранжерею веселее построить самому. Ялик
тоже. У меня все есть!
-- Но тебя никто не заставляет загадывать, -- сказал Снифф. -- Ты
можешь отдать мне свою задумку, и я загадаю два раза!
-- Так-то оно так, -- сказал Муми-папа, -- только раз уж имеешь
возможность загадать, то...
-- Не тяни волынку, -- сказала Муми-мама. -- Загадай хотя бы
приличный переплет для своих мемуаров!
-- Что же, это мысль! -- радостно сказал Муми-папа, и все
вскрикнули от восхищения, когда Волшебник вручил папе инкрустированный
жемчужинами переплет из золота и красного сафьяна.
-- А теперь я! -- крикнул Снифф. -- Желаю собственную лодку!
Лодку, похожую на раковину, и с пурпурным парусом! И чтоб мачта была
из розового дерева, а все уключины из изумрудов!
-- Это немало, -- дружелюбно сказал Волшебник и взмахнул плащом.
Все затаили дыхание, но лодка не появлялась.
-- Не вышло? -- разочарованно спросил Снифф.
-- Очень даже вышло! -- отвечал Волшебник. -- Только, самой
собой, я поставил ее на воду у побережья. Ты найдешь ее там завтра
утром.
-- И уключины из изумрудов? -- спросил Снифф.
-- Ну конечно. Четыре штуки и одна запасная, -- сказал Волшебник.
-- Следующий.
-- Право, не знаю, -- начал Хемуль. -- Сказать по правде, я
потерял лопату для выкапывания растений, которую одолжил у Снорка. Так
что мне, безусловно, нужна новая лопата.
И он, как положено всякому благовоспитанному хемулю, сделал
книксен'[Хемуль делает книксен потому, что кланяться в платье
несколько нелепо.], когда Волшебник вручил ему новую лопату.
-- Вы не устали колдовать? -- спросила фрекен Снорк.
-- Нет, все это очень легкие задумки! -- ответил Волшебник. --
Так что же угодно маленькой фрекен?
-- Наверно, это будет дело потруднее, -- ответила фрекен Снорк.
-- Можно, я шепну вам на ухо?
Когда она кончила нашептывать, Волшебник не без удивления спросил:
-- Вы уверены, что вам это необходимо?
-- Совершенно уверена! -- выдохнула фрекен Снорк.
-- Ну что ж! -- сказал Волшебник. -- Да будет так!
И в то же мгновение по толпе прошел вздох изумления. Фрекен Снорк
совершенно преобразилась.
-- Что ты с собой сделала? -- взволнованно спросил Муми-тролль.
-- Я задумала себе глаза деревянной королевы, -- ответила фрекен
Снорк. -- Ведь она казалась тебе такой красивой!
-- Да, но... -- начал несчастный Муми-тролль.
-- Так, по-твоему, они некрасивые? -- спросила фрекен Снорк и
расплакалась.
-- Ну полноте, -- сказал Волшебник. -- Если вам разонравилось,
ваш братец может пожелать, чтобы у сестры стали прежние глаза!
-- Да, но я думал совсем о другом, -- возразил Снорк. -- Я не
виноват, если у нее такие глупые желания!
-- А что ты задумал? -- спросил Волшебник.
-- Вычислительную машину! -- ответил Снорк. -- Такую, чтобы
решала, что справедливо, а что несправедливо, что хорошо, а что дурно.
-- Это слишком трудно, -- сказал Волшебник, покачав головой. -- С
этим я не справлюсь.
-- Тогда хотя бы пишущую машинку, -- недовольно проворчал Снорк.
-- А сестрица и с новыми глазами хороша!
-- Ну не так уж она хороша, -- сказал Волшебник.
-- Братец, миленький! -- разревелась фрекен Снорк, поглядев на
себя в зеркало. -- Пожелай мне обратно мои прежние маленькие глазки! Я
выгляжу просто ужасно!
-- Ладно уж, -- великодушно сказал Снорк. -- В интересах
поддержания родовой чести можешь получить их обратно. Но надеюсь, этот
случай обуздает твое тщеславие.
Фрекен Снорк снова посмотрела в зеркало и вскрикнула от восторга.
Ее прежние умильные глазки снова были на месте -- только ресницы стали
чуточку длиннее. Сияя улыбкой, она заключила брата в объятия и сказала:
-- Прелесть моя! Радость моя! Будет у тебя пишущая машинка,
сделаю я тебе такой весенний подарок.
-- Пусти! -- смущенно произнес Снорк. -- Не лезь со своими
нежностями. Я просто не мог видеть тебя в таком ужасном состоянии,
только и всего.
-- Ну что ж, из домочадцев остались только Тофсла и Вифсла, --
сказал Волшебник. -- На вас обоих только одна задумка, ведь вы
нераздельная пара.
-- А ты самсла себесла ничего не задумсла? -- спросил Тофсла.
-- Нет, не могу, -- печально отвечал Волшебник, -- я могу только
желать за других да еще превращаться в разные вещи.
Тофсла и Вифсла посмотрели на него, потом уткнулись друг в дружку
лбами и долго шушукались. Затем Вифсла торжественно произнес:
-- Мы решили пожелатьсла за тебясла, потомусла ты такой добрасла.
Мы хотимсла тебе такой же больслой и красливый рубинсла, как у насла!
Все только что видели, как Волшебник хохотал, но никто бы не мог
подумать, что он может улыбаться.
Ну а теперь все его лицо просияло улыбкой. Он был так счастлив,
что это было сразу видно и по его ушам, и по шляпе, и по башмакам! Не
сказав ни слова, он взмахнул плащом, и -- вот нате! -- сад вновь
озарился розовым светом. На траве перед всеми лежал близнец Короля
рубинов -- Королева рубинов.
-- Ну теперьсла ты совсем счастливсла! -- сказал Тофсла.
-- Еще бы! -- ответил Волшебник, бережно завертывая в плащ
сверкающий самоцвет.
-- А теперь все букашки-таракашки и лесные крысы могут загадывать
все, что только угодно! Я всю ночь буду исполнять ваши желания, но до
восхода солнца я должен быть дома.
Вот тут уж пошло празднество так празднество!
Перед Волшебником выстроилась длинная очередь жителей леса,
которые пищали, смеялись, ворчали, гоготали. Всем хотелось что-нибудь
загадать. Волшебник был в радужном расположении духа, и кто загадывал
глупо, мог перезагадать. Танцы разгорелись с новой силой, в сад
выкатили новые тачки с оладьями. Хемуль без передышки бабахал свои
фейерверки, а Муми-папа вынес мемуары в роскошном переплете и
зачитывал вслух отрывки о своем детстве.
Никогда еще в Муми-доле не пировали с таким размахом.
Ах, как сладко все съесть, все выпить, обо всем поговорить и до
того наплясаться, что усталые ноги еле несут тебя домой в тихий
предрассветный час -- спать, спать!
Волшебник улетит на край света, а мышь заберется под свою
травяную кочку, но и тот и другой будут одинаково счастливы.
И, пожалуй, счастливей всех будет Муми-тролль, который вместе с
мамой пойдет домой через сад на рассвете, когда померкнет луна и
листву всколыхнет утренний ветерок с моря. В Муми-дол вступает
прохладная осень, и так надо потому, что без нее не бывает новой весны.