Сказка Пиноккио
Читать сказки онлайн / Авторские сказки / Сказки Карло Коллоди
12. КУКОЛЬНИК МАНДЖАФОКО ДАРИТ ПИНОККИО ПЯТЬ ЗОЛОТЫХ МОНЕТ, ПРЕДНАЗНАЧЕННЫХ ДЛЯ ПАПАШИ ДЖЕППЕТТО, НО ПИНОККИО ПОДДАЕТСЯ
УГОВОРАМ ЛИСЫ И КОТА И УХОДИТ С НИМИ
На следующий день Манджафоко отозвал Пиноккио в сторонку и
спросил:
-- Как зовут твоего отца?
-- Джеппетто.
-- Его профессия?
-- Бедность.
-- И много он зарабатывает?
-- Как раз столько, чтобы не иметь ни единого чентезимо в
кармане. Достаточно сказать, что он снял с себя последнюю
куртку, чтобы купить мне школьный букварь. Куртка, вся в
бахроме и заплатах, была совсем изношенная.
-- Горемыка, я ему почти сочувствую! Вот тебе пять золотых.
Отнеси ему их немедленно и передай от меня дружеский привет.
Пиноккио, ясное дело, тысячекратно поблагодарил кукольника,
обнял по очереди всех кукол труппы, включая полицейских, и,
счастливый-пресчастливый, отправился домой.
Не пройдя, однако, и километра, он повстречал на улице Лису,
хромую на одну ногу, и Кота, слепого на оба глаза. При ходьбе
они помогали друг другу, как добрые товарищи. Слепой Кот служил
опорой для хромой Лисы, а хромая Лиса служила слепому Коту
поводырем.
-- Добрый день, Пиноккио, -- сказала Лиса и вежливо
поклонилась.
-- Откуда ты знаешь, как меня зовут? -- спросил Пиноккио.
-- Я хорошо знаю твоего отца.
-- Где ты его видела?
-- Я его видела вчера, он стоял возле своего дома.
-- А что он делал?
-- Он был в одной рубашке и дрожал от холода.
-- Бедный отец! Ничего, отныне он, слава богу, не будет
больше дрожать от холода.
-- Почему?
-- Потому что я стал важной персоной.
-- Ты -- важной персоной? -- насмешливо переспросила Лиса и
громко захихикала.
Ухмыльнулся и Кот. А для того, чтобы это осталось
незамеченным, он передней лапой погладил усы.
-- Тут нечего смеяться! -- рассердился Пиноккио. -- Мне
жаль, что вам придется издохнуть от зависти, но вот здесь, если
вы что-нибудь смыслите в этих делах, пять великолепных золотых
монет.
И он вынул монеты, подаренные ему хозяином кукольного
театра.
Услышав сладостный звон золота. Лиса невольным движением
выпрямила свою искривленную ногу, а Кот вытаращил оба глаза,
которые блеснули, как зеленые огни. Но он тут же закрыл их, так
что Пиноккио ровно ничего не заметил.
-- А что ты собираешься делать с этими монетами? -- спросила
Лиса.
-- Прежде всего, -- ответил Деревянный Человечек, -- я куплю
своему отцу красивую новую куртку, желательно из золота и
серебра, с пуговицами из самоцветных камней. А затем букварь.
-- Тебе -- букварь?
-- Да, мне. Дело в том, что я хочу пойти в школу и прилежно
учиться.
-- Посмотри на меня! -- сказала Лиса. -- Глупое учение
стоило мне одной ноги.
-- Погляди на меня! -- сказал Кот. -- Глупое учение стоило
мне обоих глаз.
В это мгновение сидевший на дереве у края дороги белый дрозд
пропел свою обычную песенку и сказал:
-- Пиноккио, не слушай, что тебе говорят эти отвратительные
подонки, а то наплачешься!
Бедный дрозд! Лучше бы он промолчал! Кот сделал гигантский
прыжок, схватил его и проглотил одним махом вместе с кожей и
перьями, так что дрозд даже не успел произнести "ой".
Сожрав дрозда и облизнувшись. Кот опять закрыл глаза,
представляясь слепым, как и раньше.
-- Бедный дрозд! -- сказал Пиноккио Коту -- Почему ты так
плохо с ним обошелся?
-- Чтобы преподать ему полезный урок. Он будет знать в
следующий раз, что не надо вмешиваться в разговор посторонних.
Они уже прошли полдороги, как вдруг Лиса остановилась и
повернулась к Деревянному Человечку:
-- Ты хочешь, чтобы у тебя стало вдвое больше золотых монет?
-- Что?
-- Ты хочешь из пяти несчастных цехинов сделать сто, тысячу,
две тысячи?
-- Еще бы! Но как?
-- Очень просто. Не ходи домой, а иди с нами, вот и все.
-- А куда вы меня поведете?
-- В страну Болванию.
Пиноккио с минуту подумал, потом сказал решительно:
-- Нет, не пойду. Я уже близко от дома и пойду домой, где
меня ждет отец. Бедный старик, наверное, страшно беспокоился
обо мне вчера, когда я не вернулся домой. К сожалению, я был
непослушным ребенком, и Говорящий Сверчок был, ей-богу, прав,
когда сказал: "Непослушным детям худо будет на этом свете!" Я
это испытал на собственной шкуре, так как пережил много бед.
Вот и вчера вечером в доме у Манджафоко я был на краю гибели...
Бр-р!.. Меня и сейчас пробирает дрожь, когда я думаю об этом!
-- Значит, -- сказала Лиса, -- ты действительно решил пойти
домой? Ну что ж, иди, тем хуже для тебя!
-- Тем хуже для тебя! -- повторил Кот.
-- Обдумай все хорошенько, Пиноккио, ибо ты топчешь свое
собственное счастье ногами.
-- Ногами! -- повторил Кот.
-- Твои пять цехинов могли бы превратиться не сегодня-завтра
в две тысячи.
-- В две тысячи! -- повторил Кот.
-- Но каким же образом? -- спросил Пиноккио и от удивления
широко разинул рот.
-- Могу тебе это объяснить, -- ответила Лиса -- Ты,
вероятно, знаешь о том, что в стране Болвании имеется некое
поле, которое повсюду зовется "Волшебным Полем". Ты выкапываешь
на этом поле небольшую ямку и кладешь в нее, к примеру, один
золотой цехин. Затем засыпаешь ямку землей, поливаешь ее двумя
ведрами колодезной воды, посыпаешь щепоткой соли, а вечером
спокойно ложишься в постель. Ночью цехин прорастает и цветет, а
когда ты на следующий день, после восхода солнца, приходишь на
поле, -- что же ты там находишь? Красивое дерево, усыпанное
бесчисленными цехинами, словно тяжелый колос в июле -- зернами.
-- Значит, -- все больше удивлялся Пиноккио, -- если я на
том поле закопаю мои пять цехинов, сколько же я найду наутро?
-- Расчет довольно простой, -- ответила Лиса, -- ты можешь
сосчитать по пальцам. Скажем, каждый цехин превращается в кучу
из пятисот цехинов: значит, умножь пятьсот на пять, и
получается, что на следующее утро ты положишь себе в карман две
тысячи пятьсот звенящих, блестящих, новешеньких цехинов.
-- Ой, как замечательно! -- вскричал Пиноккио и от радости
завертелся на одной ноге. -- Когда я соберу эти цехины, я
оставлю две тысячи себе, а остальные пятьсот подарю вам.
-- Подарить нам! -- возмущенно воскликнула Лиса и заключила
очень обиженно: -- Сохрани тебя бог от этого.
-- ...бог от этого! -- повторил Кот.
-- Мы, -- продолжала Лиса свою речь, -- не трудимся
презренной прибыли ради. Мы трудимся исключительно для того,
чтобы обогащать других.
-- ...других! -- повторил Кот.
"О, какие честные господа!" -- подумал Пиноккио. И в одно
мгновение он забыл о своем отце, о новой куртке, о букваре, обо
всех своих добрых намерениях и сказал Лисе и Коту:
-- Пошли скорее! Я с вами.
УГОВОРАМ ЛИСЫ И КОТА И УХОДИТ С НИМИ
На следующий день Манджафоко отозвал Пиноккио в сторонку и
спросил:
-- Как зовут твоего отца?
-- Джеппетто.
-- Его профессия?
-- Бедность.
-- И много он зарабатывает?
-- Как раз столько, чтобы не иметь ни единого чентезимо в
кармане. Достаточно сказать, что он снял с себя последнюю
куртку, чтобы купить мне школьный букварь. Куртка, вся в
бахроме и заплатах, была совсем изношенная.
-- Горемыка, я ему почти сочувствую! Вот тебе пять золотых.
Отнеси ему их немедленно и передай от меня дружеский привет.
Пиноккио, ясное дело, тысячекратно поблагодарил кукольника,
обнял по очереди всех кукол труппы, включая полицейских, и,
счастливый-пресчастливый, отправился домой.
Не пройдя, однако, и километра, он повстречал на улице Лису,
хромую на одну ногу, и Кота, слепого на оба глаза. При ходьбе
они помогали друг другу, как добрые товарищи. Слепой Кот служил
опорой для хромой Лисы, а хромая Лиса служила слепому Коту
поводырем.
-- Добрый день, Пиноккио, -- сказала Лиса и вежливо
поклонилась.
-- Откуда ты знаешь, как меня зовут? -- спросил Пиноккио.
-- Я хорошо знаю твоего отца.
-- Где ты его видела?
-- Я его видела вчера, он стоял возле своего дома.
-- А что он делал?
-- Он был в одной рубашке и дрожал от холода.
-- Бедный отец! Ничего, отныне он, слава богу, не будет
больше дрожать от холода.
-- Почему?
-- Потому что я стал важной персоной.
-- Ты -- важной персоной? -- насмешливо переспросила Лиса и
громко захихикала.
Ухмыльнулся и Кот. А для того, чтобы это осталось
незамеченным, он передней лапой погладил усы.
-- Тут нечего смеяться! -- рассердился Пиноккио. -- Мне
жаль, что вам придется издохнуть от зависти, но вот здесь, если
вы что-нибудь смыслите в этих делах, пять великолепных золотых
монет.
И он вынул монеты, подаренные ему хозяином кукольного
театра.
Услышав сладостный звон золота. Лиса невольным движением
выпрямила свою искривленную ногу, а Кот вытаращил оба глаза,
которые блеснули, как зеленые огни. Но он тут же закрыл их, так
что Пиноккио ровно ничего не заметил.
-- А что ты собираешься делать с этими монетами? -- спросила
Лиса.
-- Прежде всего, -- ответил Деревянный Человечек, -- я куплю
своему отцу красивую новую куртку, желательно из золота и
серебра, с пуговицами из самоцветных камней. А затем букварь.
-- Тебе -- букварь?
-- Да, мне. Дело в том, что я хочу пойти в школу и прилежно
учиться.
-- Посмотри на меня! -- сказала Лиса. -- Глупое учение
стоило мне одной ноги.
-- Погляди на меня! -- сказал Кот. -- Глупое учение стоило
мне обоих глаз.
В это мгновение сидевший на дереве у края дороги белый дрозд
пропел свою обычную песенку и сказал:
-- Пиноккио, не слушай, что тебе говорят эти отвратительные
подонки, а то наплачешься!
Бедный дрозд! Лучше бы он промолчал! Кот сделал гигантский
прыжок, схватил его и проглотил одним махом вместе с кожей и
перьями, так что дрозд даже не успел произнести "ой".
Сожрав дрозда и облизнувшись. Кот опять закрыл глаза,
представляясь слепым, как и раньше.
-- Бедный дрозд! -- сказал Пиноккио Коту -- Почему ты так
плохо с ним обошелся?
-- Чтобы преподать ему полезный урок. Он будет знать в
следующий раз, что не надо вмешиваться в разговор посторонних.
Они уже прошли полдороги, как вдруг Лиса остановилась и
повернулась к Деревянному Человечку:
-- Ты хочешь, чтобы у тебя стало вдвое больше золотых монет?
-- Что?
-- Ты хочешь из пяти несчастных цехинов сделать сто, тысячу,
две тысячи?
-- Еще бы! Но как?
-- Очень просто. Не ходи домой, а иди с нами, вот и все.
-- А куда вы меня поведете?
-- В страну Болванию.
Пиноккио с минуту подумал, потом сказал решительно:
-- Нет, не пойду. Я уже близко от дома и пойду домой, где
меня ждет отец. Бедный старик, наверное, страшно беспокоился
обо мне вчера, когда я не вернулся домой. К сожалению, я был
непослушным ребенком, и Говорящий Сверчок был, ей-богу, прав,
когда сказал: "Непослушным детям худо будет на этом свете!" Я
это испытал на собственной шкуре, так как пережил много бед.
Вот и вчера вечером в доме у Манджафоко я был на краю гибели...
Бр-р!.. Меня и сейчас пробирает дрожь, когда я думаю об этом!
-- Значит, -- сказала Лиса, -- ты действительно решил пойти
домой? Ну что ж, иди, тем хуже для тебя!
-- Тем хуже для тебя! -- повторил Кот.
-- Обдумай все хорошенько, Пиноккио, ибо ты топчешь свое
собственное счастье ногами.
-- Ногами! -- повторил Кот.
-- Твои пять цехинов могли бы превратиться не сегодня-завтра
в две тысячи.
-- В две тысячи! -- повторил Кот.
-- Но каким же образом? -- спросил Пиноккио и от удивления
широко разинул рот.
-- Могу тебе это объяснить, -- ответила Лиса -- Ты,
вероятно, знаешь о том, что в стране Болвании имеется некое
поле, которое повсюду зовется "Волшебным Полем". Ты выкапываешь
на этом поле небольшую ямку и кладешь в нее, к примеру, один
золотой цехин. Затем засыпаешь ямку землей, поливаешь ее двумя
ведрами колодезной воды, посыпаешь щепоткой соли, а вечером
спокойно ложишься в постель. Ночью цехин прорастает и цветет, а
когда ты на следующий день, после восхода солнца, приходишь на
поле, -- что же ты там находишь? Красивое дерево, усыпанное
бесчисленными цехинами, словно тяжелый колос в июле -- зернами.
-- Значит, -- все больше удивлялся Пиноккио, -- если я на
том поле закопаю мои пять цехинов, сколько же я найду наутро?
-- Расчет довольно простой, -- ответила Лиса, -- ты можешь
сосчитать по пальцам. Скажем, каждый цехин превращается в кучу
из пятисот цехинов: значит, умножь пятьсот на пять, и
получается, что на следующее утро ты положишь себе в карман две
тысячи пятьсот звенящих, блестящих, новешеньких цехинов.
-- Ой, как замечательно! -- вскричал Пиноккио и от радости
завертелся на одной ноге. -- Когда я соберу эти цехины, я
оставлю две тысячи себе, а остальные пятьсот подарю вам.
-- Подарить нам! -- возмущенно воскликнула Лиса и заключила
очень обиженно: -- Сохрани тебя бог от этого.
-- ...бог от этого! -- повторил Кот.
-- Мы, -- продолжала Лиса свою речь, -- не трудимся
презренной прибыли ради. Мы трудимся исключительно для того,
чтобы обогащать других.
-- ...других! -- повторил Кот.
"О, какие честные господа!" -- подумал Пиноккио. И в одно
мгновение он забыл о своем отце, о новой куртке, о букваре, обо
всех своих добрых намерениях и сказал Лисе и Коту:
-- Пошли скорее! Я с вами.