Сказка Атомный сон
Читать сказки онлайн / Авторские сказки / Сказки Сергея Лукьяненко
3. Драконья охота
Они стояли длинной нестройной шеренгой. Несколько взрослых и десятка
четыре подростков, пестро и не по размеру одетые. Шеф лагеря молча смотрел
на них. Уже стемнело, накрапывал мелкий дождик, и пламя факелов то и дело
опадало, грозя погаснуть. Рокуэлл взял Немого за руку, прошептал:
- Чего Элдхауз тянет...
Немой кивнул. Словно услышав слова Рокуэлла, Роберт разжал губы:
- Мы живем здесь уже сорок семь дней.
Он обвел людей долгим, нестерпимым взглядом, словно ожидая
возражений. Но все молчали.
- И все эти дни я думал о человечестве.
Элдхауз говорил негромко, и крайне осторожно приблизились к нему.
- Я думал, как выжить людям... И понял: род человеческий обречен.
В словах Элдхауза была жутковатая, страшная в своей непоколебимости
уверенность. Он увидел, как дрогнули лица вокруг, и довольно улыбнулся.
- Но обречены ли мы? Да, если мы останемся людьми. Нет - если мы
перестанем быть ими. Вы спросите, как? Мы не властны над своим телом, оно
навсегда обречено быть слабым, человеческим. Но мы властны над своей
душой! Вы думаете, самое страшное в нашем перевернутом мире - радиация?
Или холод? Самое страшное - внутри нас! Самая страшная вещь, которая
делает человека человеком, - это доброта!
Он перевел дыхание. Заговорил быстрее, повышая голос:
- Вы последний раз услышали это слово! Его больше нет! Мы вырвем его
из своей памяти! Мы перестанем быть людьми - и останемся жить.
- А кем же мы станем?
Это выкрикнул тонкий светловолосый парнишка, стоящий почти рядом с
Рокуэллом. Элдхауз кивнул.
- Хороший вопрос! Мы можем называть себя как угодно. Например,
драконами.
- Я не хочу быть драконом! - голое светловолосого срывался.
Рокуэлл вдруг метнулся к нему, с размаху ударил в лицо. Роберт словно
не заметил случившегося. Лишь по губам скользнула усмешка. Он перевел
дыхание, на секунду замолчал:
- Всем лечь!
Они попадали в грязь, машинально, повинуясь силе его голоса. А
Элдхауз говорил и говорил...
- Я проведу вас через кровь и грязь. Лежите! И думайте о том, что с
этого дня вы перестаете быть людьми. Начат отсчет новой эры.
Эры драконов!
Мы поели из запасов Майка. Я прикинул - их должно было хватить на
неделю. Майк поднял на меня глаза:
- Мы заночуем здесь?
- Устал?
- Я могу идти дальше. Мы должны спешить.
Молодец. Хоть и сопляк... Братья Господни все такие. Они вообще
крепкие ребята, а уж если Орден поставит перед ними задачу... Лишь одно
меня удивляло - почему Братья попросили моей помощи? Неужели поняли, что в
лесу есть только одна сила - драконы... Хорошо бы.
Я поднялся, отошел от костра. Расстегнул джинсы, помочился. Может,
действительно здесь заночевать? Деревья вокруг были не совсем рыжие, а
какие-то зеленовато-бурые. Люблю такие места в лесу. Да и мох здесь рос
очень густо, нетрудно будет нарвать для постели. Я потянулся, посмотрел
вверх, на ровную сероватую пелену. На западе, где садилось солнце, она
была чуть светлее. В последние годы тучи стали совсем слабыми. Днем в небе
видно светлое пятно, там чертит свой путь солнце. А двадцать лет назад
трудно было отличить день от ночи. Тучи - свинцово-серые, то и дело валил
снег. Воздух сухой и колючий. Выйти без обмотанного вокруг лица шарфа -
самоубийство. Господи, как тогда было холодно!..
- Бегом!
Элдхауз надрывался зря. В таком снегу не побежишь. Серые, грязные
сугробы доставали почти до пояса. А под ногами была не земля - тоже снег.
Только утрамбованный. Рокуэлл шепнул Немому:
- Под нами метров пять снега! Вот, если корка провалится...
- Бегом!
Сам Элдхауз шел на лыжах. И пятеро мужчин с автоматами тоже. В
полутьме, которая теперь означала день, они не сразу заметили, что вышли к
цели. Но вот Элдхауз поднял руку. Один за другим они остановились. Хруст
снега прекратился, слышалось лишь шумное дыхание полусотни разгоряченных
парней. Элдхауз медленно указал вперед.
- Там...
Сквозь деревья проглядывали огоньки. Роберт Элдхауз изменившимся
голосом произнес:
- Джереми, раздай ножи.
Стоящий рядом с ним мужчина сбросил с плеч рюкзак. Звякнула
промерзшая сталь. Элдхауз быстро, украдкой, перекрестился.
Я улегся спать, прижимаясь к спине Принца. Так было уютнее. А "щенок"
лежал под лапами Принца. Ему не убежать, пока я сплю... В общем-то он
неплохой парень, этот Майк. Сильный, целеустремленный. Если бы его
поднатаскать, обучить жизни в лесу, выбить из головы всю монашескую
дурь... Черт возьми, из него вышел бы прекрасный дракон!
Когда-то я сделал двух драконов. Одного убили "лесные волки" - была
такая мелкая банда. Я потом разыскал их логово и вырезал всех. А другой
дракон, он выбрал себе странную кличку Агасфер, жив и поныне. Говорят, что
он подался куда-то на север.
Мысль была интересной, ничего не скажешь. Насолить Братьям Господним,
убив их посыльного - это одно. Пользоваться их складами, пополнить свои
запасы - другое. А вот перевербовать Брата Господнего... Я медленно
засыпал, и, услышав глухой протяжный звук, даже не сразу понял, в чем
дело. Наконец, сообразил - это у Принца урчало в животе.
У окраины поселка топтались двое часовых. Наверное, им полагалось
дежурить в разных местах, но они сошлись для беседы - последней в их
жизни.
Из темноты, из близкого леса к ним метнулись две стремительные тени -
не таясь, открыто и неотвратимо. Содрать с плеча винтовку, когда на тебя
напялено от мороза несколько слоев теплой одежды, это дело не быстрое.
Немой прыгнул на своего часового, когда тот снимал "М-16" с
предохранителя. Отточенный нож полоснул по лицу, и часовой, выпустив
оружие, с криком опустился на снег. Второй удар был точнее. Вырвав из
разжавшихся пальцев винтовку, Немой оглянулся.
Его напарнику везло меньше. Его противник сообразил не снимать с
плеча оружие, а просто встретить нападающего ударом. С разбитым в кровь
лицом подросток отлетел в сторону. А часовой уже вскидывал автоматическую
винтовку...
Джереми выскользнул из темноты и не целясь, от пояса выстрелил из
пистолета. В ночной тишине не помог даже глушитель, выстрелы прокатились
двумя отчетливыми хлопками. Джереми поморщился и взмахнул рукой - вокруг
замелькали, разбегаясь к домам, тени.
Подойдя к часовому, помощник Элдхауза выстрелил еще раз. Потом,
повернувшись к неудачливому дракону, разрядил обойму до конца. Взглянул на
Немого и снизошел до объяснений:
- Приказ Элдхауза. Такие нам не нужны, верно, Немой?
Немой посмотрел на лежащего подростка. Тот казался скорее спящим, чем
мертвым. И вдруг глухо, отрывисто произнес:
- Я... не Немой... Я - драко... - спазм сжал ему горло, и мальчишка
недоговорил. Прижал ладони к шее, тихо прошептал:
- Я дракон...
Джереми словно и не удивился. Качнул головой:
- Молодец, Дра-ко... - передразнивая бывшего Немого, произнес он. -
Пошли!
Они вбежали в ближайший дом. Двери оказались распахнуты, а в первой
же комнате они наткнулись на Рокуэлла и светловолосого. Те молча смотрели
на раскрытую постель, в которой, кутаясь в одеяло, ежилась от их взглядов
молодая женщина. Свет мощной аккумуляторной лампы, стоящей на столе,
отражался в ее огромных от испуга глазах.
Джереми крепко взял Рокуэлла за плечи:
- Марш!
Следом вылетел светловолосый. "Немой" вышел сам. Джереми хотел было
его подтолкнуть, но поймал спокойный, холодный взгляд и убрал руку.
Дверь он закрывать не стал...
Во второй комнате было две кровати. Одна заправлена, другая смята и
пуста. У стены, прикрываясь занавеской, отдернутой с окна, стояла девчонка
- чуть старше их самих, лет четырнадцати-пятнадцати.
Ниоткуда не доносилось ни звука, лишь за дверью слышалась возня.
Драконы застали поселок врасплох.
Светловолосый посмотрел на девчонку, на Рокуэлла. Просяще сказал:
- Не надо...
Девчонка, не отрывая от них взгляда, переступила на полу босыми
ногами. Из-под занавески мелькнула розовая пижамка с кружевной оборкой
чуть ниже колен.
- Почему? Мне уже четырнадцать, и я чувствую в себе силы на этот
подвиг! - Рокуэлл долго хохотал. И добавил: - Я думаю, что и у тебя
получится. Да и Немой не подведет. Верно?
Немой кивнул. И спокойно вытащил девчонку из-за занавесок.
- Немой, опомнись! Она же ни при чем! - Светловолосый дернулся к
Немому. Тот повернулся и тихо, выделяя каждое слово, сказал:
- Она - человек. Мы - драконы.
Рокуэлл и Светловолосый ошарашенно переглянулись.
Я послал Принца на разведку. А сам завалился в траву, наслаждаясь
утренней тишиной. "Щенок" Майк еще спал. Да, недалеко бы он ушел один.
Висящий на ветке паук проснулся. Выпучил глаза, повращал ими. Вытянул
длинные мохнатые ноги и скрылся в листве. Они очень умные, эти пауки. И
ведь появились-то лет десять назад, а раньше этой гадости и в помине не
было. А тогда - как наводнение. Рыжие, бурые, черные, даже белые -
альбиносы - попадались. Большие, маленькие, гладкие, словно облитые лаком,
и заросшие короткой щетинкой, чем-то похожей на шерсть. В лесах началась
паника. Прошел слух, что пауки ядовиты и пьют кровь. Говорили даже, что их
взгляд завораживает, гипнотизирует. Вот ведь до чего доходило. Я одним из
первых разобрался, в чем дело. Поймал в лесу монаха, кажется из ордена
Братьев Господних, посадил его в яму, где уже неделю бегал паук. Там все
стенки были белыми от паутины. Монах тоже стал белым, он поседел за одну
ночь. Но я убедился, что пауки сами боятся людей, как огня.
В моей голове взорвалась водородная бомба. Это Принц выходил на
связь. Когда он очень возбужден, то плохо соизмеряет силу передачи.
Я принял его картинки (словами Принц говорил медленно) и вскочил.
Хотел было пнуть Майка, но передумал. Потряс за плечо.
- Эй, щенок! Майк! Вставай!
Он раскрыл глаза мгновенно, словно и не спал. А ведь действительно из
него может выйти толк!
Они стояли длинной нестройной шеренгой. Несколько взрослых и десятка
четыре подростков, пестро и не по размеру одетые. Шеф лагеря молча смотрел
на них. Уже стемнело, накрапывал мелкий дождик, и пламя факелов то и дело
опадало, грозя погаснуть. Рокуэлл взял Немого за руку, прошептал:
- Чего Элдхауз тянет...
Немой кивнул. Словно услышав слова Рокуэлла, Роберт разжал губы:
- Мы живем здесь уже сорок семь дней.
Он обвел людей долгим, нестерпимым взглядом, словно ожидая
возражений. Но все молчали.
- И все эти дни я думал о человечестве.
Элдхауз говорил негромко, и крайне осторожно приблизились к нему.
- Я думал, как выжить людям... И понял: род человеческий обречен.
В словах Элдхауза была жутковатая, страшная в своей непоколебимости
уверенность. Он увидел, как дрогнули лица вокруг, и довольно улыбнулся.
- Но обречены ли мы? Да, если мы останемся людьми. Нет - если мы
перестанем быть ими. Вы спросите, как? Мы не властны над своим телом, оно
навсегда обречено быть слабым, человеческим. Но мы властны над своей
душой! Вы думаете, самое страшное в нашем перевернутом мире - радиация?
Или холод? Самое страшное - внутри нас! Самая страшная вещь, которая
делает человека человеком, - это доброта!
Он перевел дыхание. Заговорил быстрее, повышая голос:
- Вы последний раз услышали это слово! Его больше нет! Мы вырвем его
из своей памяти! Мы перестанем быть людьми - и останемся жить.
- А кем же мы станем?
Это выкрикнул тонкий светловолосый парнишка, стоящий почти рядом с
Рокуэллом. Элдхауз кивнул.
- Хороший вопрос! Мы можем называть себя как угодно. Например,
драконами.
- Я не хочу быть драконом! - голое светловолосого срывался.
Рокуэлл вдруг метнулся к нему, с размаху ударил в лицо. Роберт словно
не заметил случившегося. Лишь по губам скользнула усмешка. Он перевел
дыхание, на секунду замолчал:
- Всем лечь!
Они попадали в грязь, машинально, повинуясь силе его голоса. А
Элдхауз говорил и говорил...
- Я проведу вас через кровь и грязь. Лежите! И думайте о том, что с
этого дня вы перестаете быть людьми. Начат отсчет новой эры.
Эры драконов!
Мы поели из запасов Майка. Я прикинул - их должно было хватить на
неделю. Майк поднял на меня глаза:
- Мы заночуем здесь?
- Устал?
- Я могу идти дальше. Мы должны спешить.
Молодец. Хоть и сопляк... Братья Господни все такие. Они вообще
крепкие ребята, а уж если Орден поставит перед ними задачу... Лишь одно
меня удивляло - почему Братья попросили моей помощи? Неужели поняли, что в
лесу есть только одна сила - драконы... Хорошо бы.
Я поднялся, отошел от костра. Расстегнул джинсы, помочился. Может,
действительно здесь заночевать? Деревья вокруг были не совсем рыжие, а
какие-то зеленовато-бурые. Люблю такие места в лесу. Да и мох здесь рос
очень густо, нетрудно будет нарвать для постели. Я потянулся, посмотрел
вверх, на ровную сероватую пелену. На западе, где садилось солнце, она
была чуть светлее. В последние годы тучи стали совсем слабыми. Днем в небе
видно светлое пятно, там чертит свой путь солнце. А двадцать лет назад
трудно было отличить день от ночи. Тучи - свинцово-серые, то и дело валил
снег. Воздух сухой и колючий. Выйти без обмотанного вокруг лица шарфа -
самоубийство. Господи, как тогда было холодно!..
- Бегом!
Элдхауз надрывался зря. В таком снегу не побежишь. Серые, грязные
сугробы доставали почти до пояса. А под ногами была не земля - тоже снег.
Только утрамбованный. Рокуэлл шепнул Немому:
- Под нами метров пять снега! Вот, если корка провалится...
- Бегом!
Сам Элдхауз шел на лыжах. И пятеро мужчин с автоматами тоже. В
полутьме, которая теперь означала день, они не сразу заметили, что вышли к
цели. Но вот Элдхауз поднял руку. Один за другим они остановились. Хруст
снега прекратился, слышалось лишь шумное дыхание полусотни разгоряченных
парней. Элдхауз медленно указал вперед.
- Там...
Сквозь деревья проглядывали огоньки. Роберт Элдхауз изменившимся
голосом произнес:
- Джереми, раздай ножи.
Стоящий рядом с ним мужчина сбросил с плеч рюкзак. Звякнула
промерзшая сталь. Элдхауз быстро, украдкой, перекрестился.
Я улегся спать, прижимаясь к спине Принца. Так было уютнее. А "щенок"
лежал под лапами Принца. Ему не убежать, пока я сплю... В общем-то он
неплохой парень, этот Майк. Сильный, целеустремленный. Если бы его
поднатаскать, обучить жизни в лесу, выбить из головы всю монашескую
дурь... Черт возьми, из него вышел бы прекрасный дракон!
Когда-то я сделал двух драконов. Одного убили "лесные волки" - была
такая мелкая банда. Я потом разыскал их логово и вырезал всех. А другой
дракон, он выбрал себе странную кличку Агасфер, жив и поныне. Говорят, что
он подался куда-то на север.
Мысль была интересной, ничего не скажешь. Насолить Братьям Господним,
убив их посыльного - это одно. Пользоваться их складами, пополнить свои
запасы - другое. А вот перевербовать Брата Господнего... Я медленно
засыпал, и, услышав глухой протяжный звук, даже не сразу понял, в чем
дело. Наконец, сообразил - это у Принца урчало в животе.
У окраины поселка топтались двое часовых. Наверное, им полагалось
дежурить в разных местах, но они сошлись для беседы - последней в их
жизни.
Из темноты, из близкого леса к ним метнулись две стремительные тени -
не таясь, открыто и неотвратимо. Содрать с плеча винтовку, когда на тебя
напялено от мороза несколько слоев теплой одежды, это дело не быстрое.
Немой прыгнул на своего часового, когда тот снимал "М-16" с
предохранителя. Отточенный нож полоснул по лицу, и часовой, выпустив
оружие, с криком опустился на снег. Второй удар был точнее. Вырвав из
разжавшихся пальцев винтовку, Немой оглянулся.
Его напарнику везло меньше. Его противник сообразил не снимать с
плеча оружие, а просто встретить нападающего ударом. С разбитым в кровь
лицом подросток отлетел в сторону. А часовой уже вскидывал автоматическую
винтовку...
Джереми выскользнул из темноты и не целясь, от пояса выстрелил из
пистолета. В ночной тишине не помог даже глушитель, выстрелы прокатились
двумя отчетливыми хлопками. Джереми поморщился и взмахнул рукой - вокруг
замелькали, разбегаясь к домам, тени.
Подойдя к часовому, помощник Элдхауза выстрелил еще раз. Потом,
повернувшись к неудачливому дракону, разрядил обойму до конца. Взглянул на
Немого и снизошел до объяснений:
- Приказ Элдхауза. Такие нам не нужны, верно, Немой?
Немой посмотрел на лежащего подростка. Тот казался скорее спящим, чем
мертвым. И вдруг глухо, отрывисто произнес:
- Я... не Немой... Я - драко... - спазм сжал ему горло, и мальчишка
недоговорил. Прижал ладони к шее, тихо прошептал:
- Я дракон...
Джереми словно и не удивился. Качнул головой:
- Молодец, Дра-ко... - передразнивая бывшего Немого, произнес он. -
Пошли!
Они вбежали в ближайший дом. Двери оказались распахнуты, а в первой
же комнате они наткнулись на Рокуэлла и светловолосого. Те молча смотрели
на раскрытую постель, в которой, кутаясь в одеяло, ежилась от их взглядов
молодая женщина. Свет мощной аккумуляторной лампы, стоящей на столе,
отражался в ее огромных от испуга глазах.
Джереми крепко взял Рокуэлла за плечи:
- Марш!
Следом вылетел светловолосый. "Немой" вышел сам. Джереми хотел было
его подтолкнуть, но поймал спокойный, холодный взгляд и убрал руку.
Дверь он закрывать не стал...
Во второй комнате было две кровати. Одна заправлена, другая смята и
пуста. У стены, прикрываясь занавеской, отдернутой с окна, стояла девчонка
- чуть старше их самих, лет четырнадцати-пятнадцати.
Ниоткуда не доносилось ни звука, лишь за дверью слышалась возня.
Драконы застали поселок врасплох.
Светловолосый посмотрел на девчонку, на Рокуэлла. Просяще сказал:
- Не надо...
Девчонка, не отрывая от них взгляда, переступила на полу босыми
ногами. Из-под занавески мелькнула розовая пижамка с кружевной оборкой
чуть ниже колен.
- Почему? Мне уже четырнадцать, и я чувствую в себе силы на этот
подвиг! - Рокуэлл долго хохотал. И добавил: - Я думаю, что и у тебя
получится. Да и Немой не подведет. Верно?
Немой кивнул. И спокойно вытащил девчонку из-за занавесок.
- Немой, опомнись! Она же ни при чем! - Светловолосый дернулся к
Немому. Тот повернулся и тихо, выделяя каждое слово, сказал:
- Она - человек. Мы - драконы.
Рокуэлл и Светловолосый ошарашенно переглянулись.
Я послал Принца на разведку. А сам завалился в траву, наслаждаясь
утренней тишиной. "Щенок" Майк еще спал. Да, недалеко бы он ушел один.
Висящий на ветке паук проснулся. Выпучил глаза, повращал ими. Вытянул
длинные мохнатые ноги и скрылся в листве. Они очень умные, эти пауки. И
ведь появились-то лет десять назад, а раньше этой гадости и в помине не
было. А тогда - как наводнение. Рыжие, бурые, черные, даже белые -
альбиносы - попадались. Большие, маленькие, гладкие, словно облитые лаком,
и заросшие короткой щетинкой, чем-то похожей на шерсть. В лесах началась
паника. Прошел слух, что пауки ядовиты и пьют кровь. Говорили даже, что их
взгляд завораживает, гипнотизирует. Вот ведь до чего доходило. Я одним из
первых разобрался, в чем дело. Поймал в лесу монаха, кажется из ордена
Братьев Господних, посадил его в яму, где уже неделю бегал паук. Там все
стенки были белыми от паутины. Монах тоже стал белым, он поседел за одну
ночь. Но я убедился, что пауки сами боятся людей, как огня.
В моей голове взорвалась водородная бомба. Это Принц выходил на
связь. Когда он очень возбужден, то плохо соизмеряет силу передачи.
Я принял его картинки (словами Принц говорил медленно) и вскочил.
Хотел было пнуть Майка, но передумал. Потряс за плечо.
- Эй, щенок! Майк! Вставай!
Он раскрыл глаза мгновенно, словно и не спал. А ведь действительно из
него может выйти толк!